— Да вопрос один есть… — Мякиш с ходу врезал ему кулаком.
Кремень отлетел на несколько шагов я прижал ладонь к лицу. Антон в который раз встал между ними:
— Эй! Вы чего?!
Мякиш недобро смотрел на сталкера.
— Даже не спросишь, за что? — вкрадчиво поинтересовался он у Кремня.
— А что спрашивать? Думаешь, непонятно, в какую сторону твой знакомый автоматом тыкал? — сказал сталкер.
— Вы о чем? — хмуро спросил Антон.
— О том, Антоха, — взбесился вдруг Мякиш, — что нас с тобой за идиотов держат. Думаешь, куда мы все это время шли? К Периметру?! Как бы не так! Мы за Филином гнались! Плевать он хотел на все договорённости. Ему нужен Филин — остальное его вообще не волнует!
— Ты злишься, — в свою очередь начиная заводиться, сказал Кремень, — потому что повёлся на мою ложь, но ты почему-то не злился, когда шантажом заставил меня идти в лагерь хантеров, вынудил оставить Филина под охраной молокососа и своими действиями посадил нам погоню на хвост!
— Я злюсь, потому что мне пришлось убивать, — процедил разведчик. — И потому что вместо дороги домой опять начинается погоня за приключениями на свою задницу! Ты думаешь, мне это нравится, а?! Бегать туда-сюда, убивать, калечить?
— Насчёт «нравится» — не знаю, но получается это у тебя весьма успешно. Профессионально, даже талантливо, я бы сказал!
Сарказм Кремня окончательно вывел Мякиша из себя.
— Ах ты… — Разведчик хотел снова броситься на сталкера, но ему помешал Антон.
— Хватит! — Парень расставил руки. — Кремень, ты не прав сейчас. Мы же вместе идём, зачем врать? Ясно, что о сыне думаешь, но ты же и нас подставил. Рискнул нашими жизнями.
— А на что она тебе, жизнь?! — неожиданно заорал на него Кремень. — Монолит найти? Любовь у него выпросить? Чтобы потом каждый день слушать, что твоя баба без ума от тебя? За этим?! Какого хрена ты сейчас мне говоришь, что я не прав?! Я что, должен был тупо делать то, что наш секретный агент велел? Он, что ли, прав?! А ради чего он живёт? Ради священного долга? Долга перед кем?! Вы оба ничем не лучше меня — заботитесь о своих шкурах и плевать вам, что кому-то ещё плохо. Так что не смейте меня упрекать! Хотите, чтобы я вывел вас? Выведу! Вот возьму Филина и выведу. Не нравится — шагайте сами!
Сталкер развернулся и пошёл дальше. Антон не ожидал от сталкера таких слов. Молодой человек опустил руки и понурил голову. От ощущения, что его предали, заломило в затылке. Мякиш стоял рядом с ним и смотрел вслед удаляющемуся Кремню. Разведчик понимал, что в словах сталкера есть доля правды. Ради чего он жил? Мякиш никогда над этим не задумывался. Был долг, была необходимость его выполнять. Все просто и незатейливо. Можно даже сказать… пусто. Ведь именно поэтому, из-за этой самой пустоты он не мог пройти мимо вопиющей несправедливости, именно поэтому позволил себе поверить словам Филина и потащился в Тёмную долину, с ходу придумав себе для этого основания. Не все ли ему равно на самом деле, что кто-то там заполучит этот долбаный нуклонит? Да к тому времени, когда его научатся использовать, он, Мякишев, будет уже глубоким стариком, если вообще доживёт. Детей у него нет, семьи тоже. Так какая ему разница?! Он просто пытался наполнить свою жизнь смыслом, которого на самом деле нет и не было.
Мякиш уставился в одну точку, поглощённый своими мыслями. Антон тоже размышлял, а сталкер уходил все дальше от них.
Но ведь есть разница, есть! Кто-то должен помогать людям. Поодиночке со злом не справиться. И пусть вклад Мякиша не так заметён, но он был! И даже если его самого это не коснётся напрямую, то вполне может затронуть Антона, Кремня или его сына. И не только их, а много кого ещё. А если даже это все не так, есть ещё те люди, которые потом сделают все, чтобы нуклонит не дошёл до заказчика. И чем дальше контейнеры уйдут от границы, тем больше трупов ляжет с обеих сторон. Даже если не верить в высокие идеалы, то не допустить напрасных смертей — вот задача вполне приземлённая.
Хотя все это уже не имело значения. Лагерь хантеров будет в ближайшее время ликвидирован, образцы они взять не успели, так что задача оказалась выполнена окончательно. И теперь у разведчика было немного собственного времени.
— Ты что, правда к Монолиту из-за девки шёл? — спросил он у парня.