— Даже не знаю, мне как-то в голову не приходило, пока мы не заговорили о происхождении Перекрёстков, — со всё возрастающим воодушевлением начала Кристина. — Но, если подумать, с чего мы вообще решили, что парадокс существует? Я узнала об этом от тебя, а кто сказал тебе? У тебя-то проблем с переходами через Провалы нет, следовательно, это не личный опыт. Если ты знаешь об этом от тех же людей, который придумали название для Перекрёстков, то их слова можно смело делить на шестнадцать: ты сам говорил, что они путешествиями между мирами не интересовались и ничего толком о них не знали.

— Что ж, вынужден признать, что моё внимание к этому явлению, этой «избирательности» Провалов, действительно привлекли потомки те самых людей, которые дали названия Перекрёсткам.

На какой-то миг Кристине показалось, что в приятном голосе собеседника засквозила скука, как если бы он мгновенно потерял к разговору всякий интерес — или наоборот: пытался его скрыть. Это раззадорило её ещё больше.

— То есть, кто-то всё-таки проверял? Сколько раз они пытались за последние… — она прикинула возраст Духа и на всякий случай взяла самую низкую планку, — …за последнюю тысячу лет? Если знаешь, конечно.

— Двенадцать; я довольно внимательно отслеживал подобные факты. Все они либо погибли при попытке войти в Провал, либо пропали без вести сразу после входа. Во всяком случае, мне не удалось обнаружить их на другой стороне.

— Двенадцать? — Кристина насмешливо склонила голову. — Аж целых двенадцать-предвенадцать? Так себе статистика. К тому же… — она не договорила, надолго погрузившись в размышления прежде, чем заговорить вновь: — Это какая-то ошибка выжившего наоборот, тебе не кажется?

Следующие несколько секунд они провели в молчании: Дух терпеливо ждал продолжения. Тогда Кристина, сообразив, что её знакомый, скорее всего, никогда прежде не слышал о когнитивных искажениях, пояснила:

— Ну, то есть у нас есть много информации о неудачных попытках, но почти никаких данных об удачных. Но для того, чтобы пошли разговоры о том, что при определённых условиях в Провале можно выжить, нужно, чтобы кто-нибудь вошёл в один из них, вышел на другой стороне, а затем, для верности, проделал то же самое ещё несколько раз.

— К чему вы клоните? — Янтарные глаза блеснули искренним интересом.

— А если дело в людях, а не в Провалах? И плевать ему на то, путешествовали ли они между мирами или нет: если человек в принципе способен в нём выжить, он просто выйдет на другой стороне, а если нет — то, как ты и сказал, умрёт при попытке в него войти. Это значит, у кого-то всё-таки получилось!

От избытка эмоций Кристина хлопнула себя по коленям и выжидательно взглянула на Духа. Тот молчал, направив на неё долгий, не мигающий взгляд — а затем, совершенно, неожиданно, расхохотался настолько весёлым и беззаботным смехом, как будто услышал лучшую шутку за последнюю тысячу лет.

— Что, настолько всё плохо? — смущённо пробормотала Кристина.

— О, прошу, не обращайте внимания. Мне вдруг показалось, что передо мною замаячило привидение — что довольно забавно, поскольку мне ничего и никогда не мерещится, так уж я устроен. В то же время мне пришлось бы солгать, возьмись я утверждать, что дело только лишь в этом. Вы вновь натолкнули на меня на мысль, от которой я отказался много лет назад.

— А что за мысль?

— О, ничего особенного, — Дух вновь появился у окна, жестом отодвинул занавеску и, заложив руки за спину, отрешенно взглянул на первые далёкие огни, забрезжившие за деревьями. Кристина пожала плечами: не хочет говорить — так не выпытывать же?

Однако молчание не продлилось слишком долго, и вскоре мягкий голос её знакомого вновь заполнил гостиную:

— Верно ли я понимаю, что вы желаете проверить свои выводы?

— Думаешь, стоит? — наморщила лоб Кристина. — Нет, дело, конечно, хорошее, но мне пока рано умирать, пропадать без вести или, ещё хуже, где-нибудь застревать. Да и работать кто-то должен, вообще-то: папе хоть и стало лучше, но не хочется, чтобы мама брала подработки…

— Но почему же вы не попросили о помощи? Уверяю вас, вернуть здоровье вашему уважаемому отцу не составило бы никакого труда.

— Да нет, уже всё в порядке, — отмахнулась она. — Забавно получилось: я приехала, а через пару дней папа пошёл на поправку — как будто меня ждал. Врач говорит, что постепенно всё восстановится и будет лучше, чем прежде. Но спасибо за предложение; я, если честно, даже не подумала о такой возможности.