Не тот, кого я знаю. Я же могу ошибаться, хоть и отбрасываю подобные мысли. Мною движет любовь к нему. Именно благодаря ей я смотрю только вперед.

Но если все отбросить — сейчас он может быть абсолютно любым и в то  же самое время он в любом случае будет собой.

Так что я решаю выяснить — есть ли у него любовницы помимо невесты. Камалия Верти — та самая невеста. Драконица из соседнего королевства. Брак политический, поэтому Вэйланда и вернули в Волавию. Но у королевы есть еще два сына, или это касается только самого нелюбимого? Отношения у Вэйланда с родственниками вообще не очень. Он при мне штук пять писем сжег,, прежде чем отправиться в Волавию. Вот как знал, что не нужно сюда ехать.

И только после последнего письма отозвался. Видимо, было в нем что-то такое, что заставило его сюда вернуться.

Так, это я уже захожу в пространственные размышления.

Мы с девочками сидим дома. Уже поздний вечер.

— Все, я устала, — выдает Надя и валится в кресло.

— Ну, что поделать, — говорю я.

— В Гринстрейне мне нравилось больше, — продолжает она.

— Мне тоже, — признаюсь я. — Тут жарища такая.

— О, да. Хотя мне про Волавию Тобиас рассказывал, но что-то я никак не проникнусь, — говорит она и опускает взгляд на свои руки.

Насколько я помню, они немного общались, пока Максимиллиан, он же Тобиас, был в Гринстрейне. Да что там, они даже помогали нам в поимке того колдуна, который сделал это с нами.

— Он приходил недавно к нам, — говорю я. — Принес эту сыворотку.

Надя густо краснеет. Так, они что там, не просто так общались тогда? У-у, интересно. Как же я этого не заметила? Ах, да. У меня же тогда с Вэйландом был медовый месяц.

— Хорошо. Я бы хотела его увидеть. Господин Кернисток был добр ко мне, — улыбается она. — Наверное, он спрашивал обо мне.

Я мнусь.

— Нет. Он только сыворотку передал.

Уголки губ Нади дергаются вниз.

— Жаль. Мне бы хотелось его увидеть.

— Не могу сказать, увидишь ты его или нет, — признаюсь я.