Высокое думское существование диктовало свои правила. Несмотря на субботу, Сергею пришлось появиться в нижней палате. Он принимал гостей, вёл переговоры, участвовал в совещании руководства самой мощной фракции.

Будучи занят делами, Потапов не забывал о своей заботе. Следовало переговорить с Василием. И как можно скорее. Вчера Сергей так и не смог разыскать школьного товарища – мобильный почему-то не отвечал, на работе Петровский не появился, а вечером, когда Сергей позвонил к приятелю домой, Света сообщила, что Василий вернулся чересчур усталый и тут же лёг спать.

«Как нас поделят? – размышлял Сергей, глядя на высокопоставленных коллег. – Кто возглавит? Пехтин? Слаб. Морозов? Маловероятно. Ему не доверяют. Володин? Или Катренко? Скорее всего, Катренко. Думаю, он. Надо прибиваться к нему.» Потапов уже пробовал углублять отношения с этим человеком. Пока что без необходимой настойчивости. Не получилось.

Покончив с думскими делами, Сергей тотчас поехал в Дом литераторов. Москва щедро подставляла свои улицы. Как прекрасна езда по свободной от машин столице. Конечно, водитель, возивший его, и в рабочие дни ухитрялся найти лазейки – где по встречной, где по тротуару. Но порой не помогали спецномера и мигалка с сиреной – коль застрял в пробке, включай сирену, не включай, быстрее не проедешь.

Покинув уютное средство передвижения, Потапов привычно проследовал в ресторан. Беглый осмотр показал – Петровского там нет. Всерьёз озадаченный, Сергей направился к выходу. Знавший его метрдотель состроил удивлённое лицо – так быстро? – но это было всё равно.

«Где его искать? – спрашивал себя Потапов, оглядывая просторный холл. – Где он ещё может быть? Неужто внизу?»

Потапов помнил, что в подвале находится какая-то забегаловка, и на всякий случай решил заглянуть туда. Спустившись по убогой лестнице, он проник в скромное пространство Нижнего буфета, оглядел сидевших за столиками людей. Справа от входа он увидел человека, солидного, но отчасти помятого, который пил кофе. Это был тот, кого он так хотел разыскать – его школьный товарищ Василий Петровский.

– Вася, привет!

– Привет, – понуро произнёс школьный товарищ.

– Что ты здесь делаешь? Нашёл место… Пошли, посидим в приличном заведении, там, наверху.

Петровский замялся, потом выдавил.

– Я бы с радостью. Но… у меня сейчас плохо с деньгами.

– Пошли, я плачу. Давай-давай, поднимайся.

Приятель неспешно покинул стол, поплелся за ним. В холле последовала нерешительная остановка.

– Смелее. – Сергей взял приятеля под локоть, подтолкнул вперёд, туда, где в конце зала, обставленного чучелами, был вход в ресторан. – Я плачу. Не боись, я при деньгах.

Приличное окружение приняло их. Это вам не какой-нибудь Нижний буфет – всё на должном уровне, солидно. Они расположились за столом, накрытым чистенькой скатертью.

– Что будешь пить? – поинтересовался у друга Сергей.

– Ничего.

– Как, ничего? Ты это брось. Несерьёзно.

– Серега, я пил все эти дни. Больше не могу. Надо передохнуть. Так пил, что допился – всякая чепуха стала мерещиться.