– Это советские деньги, – как само собой разумеющееся, проговорил Астахов.

– Ну вот, советские. Почему же их у меня не берут?

Дмитрий посмотрел на приятеля полными сочувствия глазами.

– Тебе надо отдохнуть. Ясное дело – перетрудился.

Он ещё раз наполнил рюмки, причем себе опять налил половину, а приятелю – полную. И вновь тот ничего не заметил.

– За то, чтобы у тебя всё было хорошо. – Чокнувшись, Дмитрий тут же опрокинул рюмку. Петровский последовал его примеру.

Бутылка опустела. Добавлять не было смысла – Петровскому хватило, а Дмитрий за рулем старался много не пить.

– Пошли, – сказал он приятелю.

Тот безропотно поднялся. На этот раз они уходили далеко не последними. Немолодой мужчина с пышной гривой седых волос, на которого Дмитрий обратил два дня назад внимание, пока не спал.

Вывалившись на свежий воздух, Петровский тут же направился в сторону Садового кольца, но был остановлен Дмитрием:

– Не туда. Машина в другой стороне.

– Какая машина? – оторопело поинтересовался Петровский.

– Моя.

Благосклонно кивнув, приятель отправился за ним. Едва они остановились подле творения немецких автомобилестроителей, Петровский сообщил:

– У меня тоже есть машина. – Подумав, добавил. – Была. Я думал, что у меня «Москвич» последней модели. Такой… красивый. А в ракушке всего лишь старые «Жигули». Вот так.

Он устроился поудобнее на переднем сиденье и тотчас уснул. Растрёпанная голова уперлась в дверцу.

Дмитрий довёз приятеля до его дома. Растолкал.

– Приехали.

Петровский открыл глаза, осмотрелся, ничего не говоря, вылез из машины и нетвердым шагом направился к дому.

– Ты не забудь про мою просьбу, – сказал ему вслед Астахов.