Книжка, случайно оказавшаяся у Ширяева, прошла долгий путь. Она попала в Афганистан из крошечной парижской квартирки, находившейся в доме неподалеку от знаменитого театра Гранд-Опера и доверху забитой тысячами копий «Архипелага ГУЛАГа» и оруэлловской антиутопии «1984». Этим парижским складом заведовали муж и жена, оба ветераны Народно-трудового союза – старого врага советского режима, пользовавшегося поддержкой ЦРУ еще с 1950-х гг.[174]

Война в Афганистане вполне могла бы продлиться еще десять лет, если бы в СССР не сменилось руководство. Но в марте, за три месяца до того как в руки Ширяева попала книга Солженицына, генеральным секретарем ЦК КПСС стал Михаил Горбачев.

Новый лидер начал постепенно открывать советские границы, и, как следствие, число советских граждан, уезжающих из страны, особенно в Соединенные Штаты, резко выросло. Год спустя, в феврале 1986 г., на съезде компартии Горбачев объявил о решении вывести войска из Афганистана.

«Интернационал сопротивления» был тихо расформирован. «Нас просто прекратили финансировать. Наверное, наши американские спонсоры решили, что больше нет необходимости подрывать Советский Союз – он подорвал себя сам», – сказала Галина Аккерман, бывший сотрудник организации. «В общей сложности всеми нашими усилиями удалось переправить из Афганистана на Запад всего 16 советских перебежчиков», – признал Буковский.

Тем временем СССР разваливался на глазах. В то время как начатая Горбачевым перестройка набирала обороты, страна столкнулась с катастрофами и конфликтами, начиная с аварии на Чернобыльской атомной станции в 1986 г. А в мае 1987 г. стало очевидно, что упадок затронул и вооруженные силы: одномоторный самолет Cessna с 18-летним немецким пилотом за штурвалом беспрепятственно пересек границу с Финляндией и приземлился на Красной площади в Москве. Его никто не перехватил.

В том же месяце под колесами автобуса погибла бывшая разведчица Лиза Горская – на тот момент ей исполнилось 87. Она пережила Зарубина на 15 лет, но умерла не своей смертью.

Четыре месяца спустя Постоянный подкомитет по расследованиям Комитета по правительственным делам Сената США вызвал директора Агентства национальной безопасности (NSA) Уильяма Одома на слушания по проблемам, связанным с советскими эмигрантами.

То, что сенаторы пригласили директора NSA – агентства радиоэлектронной разведки – сделать доклад о советских эмигрантах, может показаться странным, но Одом имел репутацию интеллектуала. Кроме того, он внес свой личный, пусть и скромный вклад в культурное противостояние во время холодной войны: в 1970-х гг. он служил в посольстве США в Москве и тайно вывез из страны часть архива Солженицына[175].

Свою речь Одом начал с напоминания о традиции, заложенной еще Герценом, Бакуниным, Лениным и Троцким. «Многие представители русской интеллигенции… посчитали необходимым перебраться на Запад, чтобы заниматься интеллектуальной и политической деятельностью так, как этого они хотели», – сказал он. Затем директор NSA описал различия между тремя волнами русской эмиграции в Соединенных Штатах и сосредоточился на последней из них, «состоящей из высокообразованных, очень грамотных людей»:

Судя по всему, русская эмиграция прошла полный круг.

Среди самых важных голосов советского диссидентского движения Одом назвал писателей в эмиграции – Василия Аксенова и Александра Солженицына. «Я слушаю то, что он говорит о Советском Союзе, а не о США», – сказал он.

Книги продолжали работать.

В следующем году Горбачев объявил амнистию всем советским перебежчикам в Афганистане, а также подписал указ о возвращении гражданства 23 диссидентам, высланным из страны его предшественниками[177].

Через три года, в декабре 1991 г., СССР официально прекратил свое существование: все советские республики провозгласили независимость от Москвы. Еще через год правительство Бориса Ельцина пригласило Буковского выступить свидетелем в судебном процессе по делу КПСС. Дело рассматривалось Конституционным судом Российской Федерации – новой страны, родившейся из пепла СССР. Чтобы подготовиться, Буковский потребовал предоставить ему доступ к советским архивам, который он и получил. С собой в Москву он привез небольшой ручной сканер и ноутбук и сумел тайно отсканировать множество документов, в том числе секретные доклады КГБ для ЦК партии и стенограммы заседаний Политбюро. (Именно благодаря ему мы сегодня знаем о том, как Брежнев и Андропов решали судьбу советских евреев.) Как рассказал нам Буковский, ему удалось отсканировать эти документы только потому, что сотрудники архива никогда не видели сканер. В 1993 г. он написал книгу «Московский процесс», в которой – опираясь на отсканированные документы – Буковский скрупулезно задокументировал тайное сотрудничество между западными политиками левого толка и КПСС в годы холодной войны. В отличие от других книг Буковского, эта книга так и не была издана на английском языке. Буковский считал, что он стал жертвой западной цензуры[178].

Человек действия и легенда диссидентского движения, Буковский не захотел возвращаться в новую Россию. Многие считали, что он мог бы составить серьезную конкуренцию Ельцину на президентских выборах, но Буковский решил иначе. Он предпочел остаться в Кембридже в Великобритании. На самом деле никто из «Интернационала сопротивления» не вернулся на родину после краха советского режима. А некогда легендарные организации первого и второго поколений русской политической эмиграции – РОВС и НТС – попытались найти себя в новой, стремительно меняющейся стране, но не преуспели. Они открыли в России свои отделения, но так и не смогли завоевать широкой поддержки.

В 1948 г. Джордж Кеннан в записке Совету национальной безопасности «Цели США в отношении России» писал, что, когда придет время, США «помогут всем изгнанникам как можно быстрее вернуться в Россию и, насколько это от нас зависит, проследят, чтобы всем вернувшимся были даны примерно равные возможности участия в политической борьбе». Но когда пришло время, этой мечте не суждено было сбыться.

Вскоре правительство США, американские дипломаты и разведывательное сообщество тихо забыли про русских эмигрантов. Уильям Одом стал последним высокопоставленным чиновником Вашингтона, выступившим в конгрессе с докладом о русских американцах. Следующие слушания в конгрессе по этой проблеме пройдут только в середине 1990-х гг. и будут посвящены русской мафии. «Русские в США перешли в категорию сниженного интереса», – сказал нам Рольф Моватт-Ларссен, сотрудник московской резидентуры ЦРУ в 1980–1990-х гг.

Нужный момент наступил – и прошел.