Короче говоря, вечер удался — за исключением одного-единственного момента.

Мы с Брэдом опять танцевали, неизвестно какой по счету танец, когда к нам приблизился стройный молодой человек в маске, полностью скрывавшей лицо. Он был одет французским революционером, то есть в грубом сером сюртуке, коротких штанах с белыми гетрами, черных ботинках с медными пряжками, парике «под собственную шевелюру», прихваченном сзади черным бантом, и в треуголке. В руке он держал трость с набалдашником в виде зловещего красноглазого орла. Этой тростью он постучал Брэда по плечу, предлагая уступить ему остаток танца.

— Гражданин Робеспьер, не так ли? — чуть помедлив, спросила я, любуясь этим юным красавцем.

Мой новый кавалер на пару секунд приподнял маску.

Это была Олива.

— У нас есть незаконченное дельце, — сказала она.

Музыка отзвучала, мой кавалер откланялся и затерялся в толпе. Чтобы опомниться, мне понадобилась некоторое время. Конечно, я знала, что Олива по доброй воле не оставит меня в покое, но когда она объявилась, я ощутила разочарование, смешанное со страхом.

Сколько она потребует? Миллион? Вряд ли она этим ограничится, скорее всего станет приходить снова и снова, усложняя мне жизнь, лишая покоя. Разумеется, я готова отплатить ей за помощь — ведь без нее у меня не было бы и шанса вернуть утраченное. Но что, если ее аппетиты перейдут всякие границы?

Я огляделась. Олива исчезла, словно ее и не бывало. Не хотелось омрачать свой звездный час тягостными раздумьями. Я бы предпочла, чтобы не только в памяти собравшихся, но и в моей этот вечер остался безупречным, а потому продолжала есть, пить, флиртовать с Брэдом, сплетничать и вообще вести себя как в былые времена. Здесь я была в своей стихии.

Однако даже наслаждаясь жизнью, я постепенно впадала в беспокойство. Что с того, что Олива исчезла из зала, она таилась где-то поблизости, угрожая в любую минуту омрачить мой безоблачный горизонт. Волей-неволей приходилось думать о грядущей встрече. Я намеревалась решить все к нашему обоюдному удовлетворению, а если нужно, подружиться с ней, как когда-то с Моникой. Вдруг это вернет жизни краски, придаст ей новый смысл?

Около двух часов ночи гости начали понемногу расходиться. Брэд предложил проводить меня, я согласилась, и мы вышли в ночную прохладу. Фасад музея сиял огнями. Брэд отправился за машиной, а я пока держалась настороже, на случай если Олива вздумает материализоваться из мрака. Черный замысел летучей мышью скользнул в сознании, но я оттеснила его подальше, тем более что Брэд уже махал мне из окошка лимузина.

Спускаясь к нему по широким ступеням музея, я жадно дышала сладким воздухом города, который стал мне домом, в самом деле чувствовала себя его королевой и думала: «Я снова Джо Слейтер! Здесь мое место! Здесь!»

Примечания