Но в тот же миг взял себя в руки, вот только не хватало ему сейчас разрыдаться, как Адистанна!

И почти сразу понял, о чём пытался сообщить ему унс. Постарался отрешиться от всего, забыть, кто он на самом деле. Осознать себя мощным, многоруким тхиппом, а вовсе не жителем иного мира, и страстно пожелать найти и поймать в объятия щупальцев моряну и при этом не дать задохнуться без воздуха тому бледному телу, которое лежит на спине, касаясь слабыми лапками точек слияния сознаний. А потом выплыть на поверхность и как можно быстрее добраться до деревянного корыта, где его ждёт отдых и еда.

Часть щупалец мгновенно сомкнулась вокруг тела Стана, образовав кокон, и он лишь успел хлебнуть глоток свежего воздуха, а они уже стремительно погружались и, судя по слабым ощущениям родного тела, на довольно большую глубину. А потом он снова почувствовал себя тхиппом, его щупальца ловко схватили тело Линел, прижали к спине и стремительно понесли наверх, к свету и обещанной награде.

Предзакатное солнечное сияние хлынуло на старшего клона со всех сторон вместе с пахнущим морем воздухом, он чувствовал его тепло, даже не разжимая век, однако, боясь потерять контакт, старался не расслабляться и не поддаваться игравшему в душе щенячьему восторгу.

Стан стремительно толкал вперёд своё огромное, но бесконечно гибкое и ловкое тело и представлял, как он осторожно перенесёт на палубу и того, с кем связан сознанием, и хозяйку, а потом спокойно присоединится ко второму, меньшему тхиппу, который, отдыхая, висит под днищем «Чайки».

И несказанно удивился, неожиданно ощутив себя лежащим на тёплых досках палубы, рядом с чем-то прохладным и мокрым. А в следующую минуту на него резко накатила тошнота и тело принялось бурно извергать неизвестно когда успевшую попасть в желудок солоноватую воду. Измученное сознание мигом нашло спасительный выход и нырнуло в темноту, сопровождаемое медленно таявшей запоздалой благоразумной мыслью о том, что погружаться на глубину и выплывать назад нужно было немного помедленнее.

Из тёплых объятий сна Славу вырвала внезапно возникшая в душе тоска. Такая острая и тягучая, что женщина мгновенно вскочила, оглянулась и испугалась. Васта рядом не было.

Это было не просто странно, это было неправильно и невозможно, всего за несколько дней Ярослава привыкла постоянно видеть его рядом. Муж старался не отходить от неё, даже когда они сидели в компании детей. Ну а уж в спальне вообще не отпускал из рук, глядя так, словно она фантом и может внезапно растаять.

Слава наскоро оделась и помчалась искать блондина, строя самые невероятные предположения о бедах, какие могли с ним случиться. А выскочив на палубу и обнаружив, что анлезиец целый и невредимый стоит у борта и смотрит в сторону моря, и не один, а в компании с Тином и Таросом, вдруг почувствовала, как у неё в душе всё оборвалось.

– Кто? – ещё нашла в себе силы прошептать Ярослава, а в следующий момент увидела бегущих к ним Конса и Майку и догадалась сама. – Стан!

– Славочка, – Васт уже стоял рядом, крепко прижимая жену к себе, – с ним Линел и Шарик… и тхипп, всё будет хорошо, ну, родная, не надо так… они скоро вернутся…

Но Слава уже почувствовала: произошло несчастье, она ощущала это материнским сердцем и все усиливающимся даром предвиденья. И потому снова ринулась в каюту, сорвала заветное ожерелье, трясущимися пальцами распустила шнурок. Помогите, всемогущие боги, подскажите правильный путь!

В руку мгновенно торкнулась тёплым боком одна из фигурок, Слава нетерпеливо выхватила её и, дрожа и сходя с ума от беспокойства, разжала ладонь.

– Что он означает? – Знакомые руки мягко обняли сзади за плечи, крепко прижали к себе.

– Стойкий воин. – Ярослава обессиленно опёрлась на эту надёжную опору, откинула назад голову, прильнула на миг щекой к груди мужа.

И вдруг с необычной ясностью поняла – её дар совершенно ничего не имеет против присутствия на ритуале предвиденья Васта, словно уже связав его с ней в единое целое.

– Он выстоит, – пробормотала женщина с облегчением и добавила, убеждая скорее себя, чем мужа, – понимаешь?

– Я и не сомневался. – Васт подхватил её на руки и понёс на палубу, отлично чувствуя нетерпение жены и понимая, как нестерпимо мучительно для Славы просто сидеть в каюте и ждать.