Однако сознательные усилия вспомнить окончательно измотали молодую женщину, лишили возможности сопротивляться. Поэтому она покорно сошла на берег вместе с толпой, пропустив мимо ушей бодрые заверения капитана в том, что, стремясь обогнать надвигающуюся грозу, паром прибыл на десять минут раньше, чем должен был по расписанию...

Мерно пощелкивал счетчик такси. Сердце Берил так и норовило выскочить из груди - ей хотелось заорать на водителя, чтобы ехал быстрее, и в то же время умолять его снизить скорость. Когда же машина наконец-то завернула на просторную, обсаженную деревьями подъездную аллею перед роскошным белым особняком, Берил едва не потеряла сознание. Шофер, видя, как бледна пассажирка, любезно донес до двери ее вещи.

- С вами все в порядке? - осведомился он, пока Берил дрожащими руками отсчитывала деньги. - Вид у вас - краше в гроб кладут! Вы, часом, не беременны? - добавил он с бесчувственностью человека, привыкшего развлекать случайных людей ни к чему не обязывающей болтовней.

- Нет.

Но едва смысл сказанного дошел до сознания Берил, она почувствовала, что перед глазами все плывет. Господи, ей-то откуда знать? Луис ни разу не воспользовался презервативами, а она.., она вела себя так, будто секс никак не связан с продолжением рода. Луис и дети - эта мысль была для нее слишком мучительной. В предыдущий раз ее беременность явилась последствием их первого, стихийного сближения, после того Луис неизменно предохранялся. А сейчас они занимались любовью на острове десятки раз, даже не подумав о последствиях!

О Господи, неужто все повторится сначала?

Берил нащупала в кармане ключ. Луис сказал ей, что, вопреки здравому смыслу, так и не заменил замки после ее побега. Он продолжал надеяться, что в один прекрасный день придет домой и обнаружит, что жена вернулась. И теперь молодая женщина поняла почему. Озлобление его неизменно отступало перед состраданием.

Просторный, отделанный в черно-белых тонах холл был пуст. Точно безмолвный призрак, Берил прошла через роскошную анфиладу комнат. Все осталось так, как ей запомнилось. Даже свежие цветы в высоких вазах. Слезы застилали Берил глаза. Она дома. Ничего не изменилось.

И все изменилось безвозвратно.

Она поднялась на первую ступеньку широкой мраморной лестницы - ж поглядела вверх. Дорогой на небеса, смеясь, окрестила она эту лестницу, когда Луис в первый раз подхватил ее на руки и понес в спальню.

Теперь эта дорога вела в ад.

Перила приятно холодя пальцы. Берил смутно слышала позади шум, хлопанье дверей, голоса, но упрямо продолжала подниматься. Она уже дошла до самого верха, когда внизу раздались торопливые шаги.

- Евлалия, вы ее не видели? Ее сумки стоят в коридоре. Берил! Берил! Глубокий мужской голос разбудил гулкое эхо. В следующий миг Луис заметил жену, но вздох облегчения тут же сменился встревоженным окликом:

-Берил! Ты куда?

Словно во сне она шла все вперед и вперед по толстому ковру широкого коридора. Перепрыгивая через две и три ступеньки за раз, Луис стремительно взбежал наверх и поравнялся с женой.

- Берил, подожди!

Большинство дверей по обе стороны коридора были распахнуты настежь, но четвертая справа оказалась закрытой. Берил потянулась к бронзовой ручке. Но на плечо ей легла загорелая мужская рука, удержав на месте.

- Берил! Что ты делаешь? - Она подняла глаза, и при взгляде на ее бледное, превратившееся в восковую маску лицо у Луиса замерло сердце. - Мне позвонил Клайв и сообщил, каким паромом ты плывешь. Я помчался встречать тебя, но на дорогах повсюду пробки!

Он явно произнес первое, что пришло в голову, пытаясь отвлечь жену, но тщетно.

- Открой дверь! - приказала она. Пальцы его судорожно сомкнулись на ручке двери. Берил непроизвольно отметила, что на руке его вновь поблескивает обручальное кольцо, и сквозь мрак отчаяния пробился слабый лучик света.