Дело в том, что я, зная, что уверенно смогу почувствовать «души» на сотне километров, считал что это ерунда. Однако оказалось что «всё не так». И космические сражения на тысячах километров были фантазией фантастов (или же технология и топология мира моего пребывания были таковы, чёрт знает).

— Космический бой, Терентий, — вещал Франциск под кивки Сигизмунда и адмирала, — начинается на расстоянии тридцати километров. Эльдары, за счет лазеров-пульсаров начинают несколько раньше, на сорока, но не более.

— А с чем это связано? — резонно полюбопытствовал я.

— Ну как бы вам объяснить… а куда вы будете целиться? — взял слово адмирал. — Даже тяжёлый линкор на расстоянии полусотни километров — песчинка в космосе. Отклонение в долю градуса наводки — и промах, никакие прицельные приспособления и вычислители не помогут. Самая быстрая торпеда будет на таком расстоянии обнаружена и почти гарантированно сбита. Вдобавок, сила лучевого оружия ослаблена, кинетическое получает ошибки наводки…

— В вакууме? Ошибки наводки и ослабление лучевого оружия? — усомнился я.

— Ну да, дифракция и гравитация колодца звезды и других центров масс, — ответил железный Феликс. — Уже на десяти километрах это чувствительные факторы.

— Хм, значит моя чувствительность более чем достаточна, — подытожил я.

— Безусловно. Особенно учитывая то, что «Пытки» — эльдарские суда, пользующиеся скрытностью голографических полей. Даже если не учитывать ряд особенностей «Сломанной Печати», из-за которой они, скорее всего, будут готовиться к абордажу, что в свою очередь, ведет к ещё большему сближению, для поражения не судна вообще, а уязвимых частей оборудования. Соответственно, судно под скрытом в классическом случае подходит на расстояние километров в двадцать, выравнивает скорость и производит массированный залп. А в нашем случае, десять-пятнадцать, — выдал Сиги.

— Так и тараны выходят не для красоты? — спросил я, после чего на меня посмотрели, как на идиота, все трое.

— Нет, не для красоты, — ответил Франциск. — В рамках расстояния реального боя, если противник неудачно маневрирует, потерял скорость и прочее подобное, таран — реальная возможность завершить бой победой. Расстояния таковы, что ошибка, невольная либо вынужденная, в навигации может закончиться поражением от таранного удара.

Впрочем, вопросы моего невежества решились довольно быстро, а троица явно разбирающихся в вопросе товарищей составила примерный план размещения и последовательность действий.

Вообще, была надежда на то, что силы с Лонгхаллоу прибудут раньше атаки ушастых, но такая, виртуальная. А готовиться стоило к тому, что наземные силы будут, отстреливаясь, бегать от эльдар (тут роли тактики сражений менялись кардинально от традиционного), а суда представлять собой наживку, до уничтожения вражеских кораблей. После же будет, безусловно, полегче: орбитальные обстрелы позволят технике на земле перейти к операциям по «стягиванию» остроухих, которых будут уничтожать орбитальные удары. Ну а не стянутся — техника сможет их эффективно перемалывать по частям, с минимальным риском.

Через сутки троица судов стартовала к Чогросу. Уж не знаю, из каких недр и складов генерал-заместитель извлёк технику, но он наскрёб не заявленных два, а аж пять полков Часовых, Химер, Тауроксов (последние два БТРы, средний и лёгкий), и сводный полк тяжёлого вооружения, как начинка к транспортным машинам. Ну и, само собой, зенитные Гидры, транспортные машины, с топливом и боеприпасами (также снабженные оружием).

В общем, наземная группировка выходила внушительной, если бы не количество возможных противников.

По прибытии (к счастью, ушастых ещё не было), техника выгрузилась, местные огрины начали имитировать бурную деятельность, возводя примитивные крепостицы, а перед нами встал вопрос, что делать с «элитными войсками». Вопрос не праздный, поскольку был десяток Астартес Караула Смерти, сила немалая, вполне соответствующая ударной мощи полку техники, плюс Носорог, бронетранспортёр Астартес, огневой мощью не слабее среднего танка, вдобавок резвый.

Были полтысячи моих штурмовиков, которые и десантники, огрины и три Громовых Ястреба, один мой, и два Караула.

Суммарно сила немалая, причем не менее, а более мобильная, нежели сводные полки техники Гвардии. Но вот вопрос их применения был, вот каламбур, под вопросом. Точнее, Астартес-то точно ломанутся в бой с ксеносами после окончания разборок в космосе. А вот мои силы под вопросом. Хотя, наверное, окажут десантную поддержку при нужде. Благо, техникой штурмовики не обделены.

Что немаловажно, Сигизмунд поведал нам ряд особенностей конкретного кабала сломанных печатей. И как выяснилось, для ряда особенностей у него было в промышленных масштабах противоядие.

Итак, данный сорт остроухой погани, очевидно, нашёл некий способ извлекать ресурс отсрочки встречи с четвертой не только из непосредственных пыток. Иначе объяснить их иррациональное поведение при высокой численности не выходило. А именно, они использовали террор и устрашение. Не только и не столько как метод ведения боевых действий, но и вообще. Судя по описанию, ужас обречённой планеты был им если не необходим, то критически важен, так что в жертву запугиванию приносилось много важных тактических и стратегических преимуществ, основанных на скрытности.

Но не будучи идиотами (а жаль), они, помимо воплей «мы идём», демонстрации «что мы с вами сделаем» и прочих себяугодных деяний, широко использовали галлюциногены. Что, во-первых, снижало потенциал защитников до минимума, а, во-вторых, подтверждало теорию о «необходимости страха». Потому как используемый галлюциноген был сложен, чертовски дорог, не лишал сознания. При этом, помимо демонстрации всякой пакости, усиливал ощущение страха.