— Проверьтесь, Терентий, — отрезал Инквизитор. — Время попрощаться, если анализы будут положительными, я вам дам. А после поговорим.

— Вот спасибо хорошо, — сколь мог ядовито, ответил я, следуя за одним из коллег из свиты Лорда.

Впрочем, проверка занявшая десяток минут (и довольно болезненная, эти вивисекторы не дали сдать гаметы естественным путём, вогнав в нежные части меня жуткую иголку!) была отрицательной. Так что вернувшись, довольно раздраженный я, продолжил вопрос, на котором меня перебили.

— …заражение, без пункции спинного мозга и забора репродуктивных клеток возможно? — спросил я, на что Василий посмотрел недоуменно, задумался, кивнул и ответил.

— На данной стадии заражения нет. Согласно вашим воспоминаниям, а так же судя по концентрации в гаметах, у следующих поколений возможны выявляемые физиологические отличия, но у первого поколения нет. Думаете о методах экспресс-проверки? — уточнил собеседник.

— Признаться, да. Я приятно удивлён скоростью анализа, но насколько я понимаю, это одно из лучших образцов оборудования в Империуме? — уточнил я.

— Думаю что лучшее, — ответил коллега. — Да, на многих планетах Империума провести подобный анализ просто не смогут как факт, не говоря уже о сроках, — признал он. — Не знаю, Терентий, пока не вижу возможности «полевой проверки», — задумчиво протянул он. — Была бы мутация патогенной, меняла бы вид, тип, хоть что-то в пораженных органах, вопрос выявления бы не стоял, а так как сейчас — исключительно полным генетическим анализом.

— Погодите, Василий, — задумался я. — А как мутантное дополнение крепится к существующей ДНК? Есть микроскопы, и, возможно, есть возможность этакого сравнения здорового ДНК из прочего организма и пораженного из очагов?

— Интересный подход, — удивленно воззрился на меня Инквизитор. — Однако, боюсь с микроскопом точно не выйдет. Слишком незначителен прирост длины общей цепочки. А вот сравнение… будем смотреть, идея интересная, но тут не уверен. Лишь в том случае, если код ксеноса несёт ярко выраженный маркер.

Тем временем, в лаборатории внизу послышалось копошение, несколько приборов скрыли бошу генокрада, послышался восторженный технописк. А ещё через десяток минут Василий, сидящий с закрытыми глазами. их распахнул и довольно улыбнулся:

— Нашли, Терентий, — озвучил он.

— Это прекрасно, — радостно улыбнулся я в ответ. — А что? — после резонного вопроса улыбка собеседника несколько побледнела и он озвучил такую информацию:

— Метод заражения. На первичном этапе это важнейший вопрос. А ваши «исследователи», — ядовито озвучил он. — Искали железы, источник вирусов. Болваны, — констатировал он.

— А почему? — полюбопытствовал я.

— Это, — протянул Инквизитор длань в сторону генокрада, — специализированный боевой организм. Как вы отметили, инфильтратор, действующий в сложных условиях. На планете нет атмосферы, температура колеблется в сильнейших минусовых значениях. Какие вирусы? Какая. Император защити, «заразительная слизь»? Кстати, ваши опасения насчёт заражения были логичны, очевидно, интуиция, — отметил он.

— То есть, он помещает агент в тело жертвы? — уточнил я.

— Именно! Ряд особенностей этого организма указывает на пустотное и безатмосферное существование. Как иначе он может заразить объект? — риторически спросил Василий.

— Не знаю, а чем он заражает? — полюбопытствовал я.

— Языком! — торжествующе ответил собеседник. — Точнее, это не вполне язык. Я бы назвал его яйцекладом, хотя тварь беспола и способ заражения не яйца и даже не вирус. Это простейшее многоклеточное существо, крохотное, физиологией сходное с кольчатым червём. За самим процессом заражения мы ещё понаблюдаем, — потёр он руки, — но, очевидно, этот червь в кратчайшие сроки доставляет мутаген к репродуктивным органам и мозгу, где просто перестаёт существовать: он, собственно, и состоит из этого мутагена.

— Нет, оральных контактов у меня с ксеносом, к счастью, не было. Как-то не располагают его внешность и манеры к подобному, — остроумно отметил я. — А что дальше?