– Попробуй, – сказал Кэрни. – По приколу.
Он потрепал кошку по холке. Та запрыгнула обратно на плечо.
– Хорошая девочка, – проговорил он отсутствующим тоном. Вытащил кое-что из выдвижного ящика стола, в том числе обесцвеченный временем кожаный футлярчик, где хранились кости, украденные двадцатью тремя годами раньше у Шрэндер. Он сунул туда руку. На ощупь кости казались теплыми. Кэрни сотрясла дрожь от внезапного четкого образа той женщины в Мидлендсе, как она становится на колени на постели и шепчет сама себе среди ночи: «Я столько всего хочу». Вслух, Тэйту, он сказал:
– Мне тут выйти на минутку надо.
– Только вернуться не забудь, – напомнил Тэйт. – У нас бы дело быстрее продвигалось, если б ты так часто не отлучался. Нам на пятки наступают эти, с холодными газами. У них получается стабилизировать состояния там, где не выходит у нас: если еще газанут, мы останемся позади, ты понял?
– Да понял я.
У двери Кэрни протянул напарнику белую кошку. Та дернулась в его руках. Ее братик продолжал созерцать пустой монитор.
– Ты имена им уже придумал?
Вид у Тэйта был озадаченный.
– Только девочке, – ответил он. – Я подумал, ее можно Жюстиной назвать.
– А что, прикольно, – согласился Кэрни.
Тем вечером, не желая оставаться один в пустом доме, он позвонил Анне, своей первой жене.
2
Золотоискатели
2400 год
Высоко в областях гало K-питан Серия Мау Генлишер на корабле «Белая кошка» выискивала себе подходящих клиентов.
Там, наверху, за тысячу световых лет от ядра Галактики,[2] Тракт Кефаучи растекался на полнеба, увенчанный огромным незримым плюмажем темной материи. Серии Мау нравился этот вид. Ей нравилось гало. Она любила рваные края самого Тракта (Пляж, таково было общепринятое их название), где древние, изъеденные коррозией дочеловеческие лаборатории плели узоры хаотических орбит: промплощадки и научные станции, заброшенные миллионы лет назад существами, которые понятия не имели, где они, и, стоило полагать, больше не знали,
Но и не будь там всего этого хлама, гало оставалось бы сложным для навигатора районом. И следовательно, удачным полем охоты для Серии Мау: сейчас она лежала в засаде в классическом орбитальном межузловом пространстве системы белых карликов, поддерживая неньютоновское равновесие в ожидании добычи. Эти мгновения она любила особенно. Двигатели заглушены. Коммуникаторы отключены. Отключено вообще все, что мешало слушать.
Несколько часов назад она села на хвост маленькому конвою: тройке динаточных грузовозов гражданского класса с археологическими артефактами из пояса раскопок, что за двадцать световых отсюда по Пляжу. Скоростной вооруженный ялик «La Vie Féerique»[3] отогнал их в это мрачное местечко и оставил там, а тем временем на сцене появилась Серия Мау и взялась за работу. Математичка корабля в точности представляла, как их снова найти: они же скованы узами стандартных преобразований Тэйта – Кэрни и толком не понимают, какой нынче был день. Когда она вернулась, ялик, отягченный ответственной миссией, увел грузовозы в тень старого газового гиганта, пытаясь просчитать траекторию выхода из ловушки. Она с интересом наблюдала за ними. Она вела себя тихо, они гомонили. Она слышала их переговоры. Они начинали подозревать о ее присутствии. «Феерическая жизнь» выслала дронов. Актинические блестки света появились там, где автономники врезались в минные поля, расставленные ею в гравитационных субтечениях кластера за много дней до возвращения грузовозов.
– Ах, – молвила Серия Мау Генлишер, будто те могли ее слышать, – вам бы поостеречься тут, снаружи в пустоте.