Последние пару дней я прибывал в паршивом настроении. Необходимо было принять решение, которое непременно самым плачевным образом отразится на мне и моей команде. Поэтому и просиживал часами в кресле в обществе одной лишь Землеройки тупо уставившись на огромное черное портальное яйцо, нагло угнездившееся в центре стола.

Надо сказать, что к настоящему времени каменный козырек, ранее висящий в воздухе, будучи прикрепленный к треугольному обломку стены Башни Мага на высоте пятнадцати метров, превратился в полноценный зал, получивший с легкой руки Ники название Большого Совещательного Зала. А сама Башня Мага успела вырасти до четвертого уровня и продолжала интенсивно восстанавливаться силами полуторы сотни пеонов под руководством Джона Смита. Дабы не омрачать вид, открывающийся перед моими глазами, Джон организовал процесс реконструкции таким образом, что все строительно-монтажные работы выполнялись вне поля моего зрения. Строительные леса, а так же многочисленные подъемные механизмы для транспортировки гранитных блоков, из которых и возводилась Башня Мага, были размещены на той стороне, куда не выходили окна. Опять же рабочим предписывалось соблюдать режим абсолютного молчания, дабы не нарушать мой покой. И даже в случае незапланированного падения с высоты последнего реконструируемого уровня, а это где-то метров шестьдесят, неудачнику настоятельно рекомендовалось падать молча, дабы не усугублять ситуацию. И что вы думаете. Таки были прецеденты. Падали. Причем падали молча. Все-таки Джон может, если захочет.

В центре зала расположился огромный овальный каменный стол, вокруг которого стояли девять кресел, по числу членов команды. Этакий круглый стол Рыцарей Кроля Артура. Мебель носила не только прикладное но и символическое предназначение. Поскольку ни Землеройка, ни Кеша, воспользоваться креслами не могли в силу своего анатомического несоответствия этим предметам быта. И тем не менее Джон настоял на том, чтобы каждое кресло было украшено именной табличкой с указанием хозяина. По числу членов команды. На Мохнатого такая демонстрация его статуса и значимости произвела неизгладимое впечатление. И в глазах Зверолюда Джон занял место где-то рядом с его собственной богиней — пресветлой Корбиной. Я даже было заподозрил, что весь этот цирк с табличками, устроенный Ассасином, был как раз и направлен на порабощение совершенно беззащитного к интригам и подковерным играм мозга аборигена. Потом было засомневался. Спрашивается, нафига Джону это надо. Но подключение умения — ясность мышления тут же расставило все на места. Стало совершенно очевидным, что мой друг просто развлекается как может.

И это в то время, когда его непосредственный начальник, то бишь я, думу тяжелую думает.

Помимо огромного каменного стола в центре помещения и массивных резных кресел по кругу, Совещательный Зал был декорирован множеством ненужных вещей, начиная от доспехов и оружия, которое нам с Изей с помощью Землеройки удалось утащить из Пещеры Алладина и заканчивая развешанными по стенам дорогими, шитыми золотом и серебром гобеленами, которые на Рынке скупал Гоги буквально в оптовых количествах после каждой очередной успешной продажи партии нашей продукции. Похоже, что в представлении бывшего мэра именно эти детали интерьера и делали помещение украшенным «по богатому». Могу предположить, что за этим кроются издержки провинциального воспитания. Этак еще немного и я не удивлюсь, обнаружив в туалете золотые унитазы.

Пока на полотнах были изображены картины из жизни местных богов и национальных героев, но мэр с гордостью обещал, что следующая партия гобеленов будет отображать непосредственно эпические деяния нашей команды на Терре с первого дня появления в Отстойнике до настоящего времени. Де мол соответствующий заказ в местную коврово-художественную мастерскую он уже разместил. Даже думать не хочу о том, в каком виде я буду представлен на этих батальных полотнищах. Надеюсь, не в качестве долбо@ба с открытым ртом и выпученными глазами, прячущегося за спиной отважного Гоги, сотнями разящего атакующих монстров. Хотя, с учетом того, что эскизы готовила Ника, которая до сих пор не может прийти в себя после порки, которую я ей устроил, и не такого ожидать можно.

Девушка до сих пор испуганно вздрагивает и отводит глаза при виде меня. Хотя ничего страшного с ней и не случилось. Подумаешь, перегнул через колено и в присутствии всех остальных членов команды надавал ладонью по заднице. Даже брюки не стал стягивать. А учитывая то, что Нимфа разгуливает в толстой кожи обтягивающих лосинах, так и больно не очень-то было. Зато воспитательный момент фигурировал в наличии на все сто. Ника потом еще дня два была как шелковая и никого не доставала.

Мой поступок положительно оценили все присутствующие без исключения. Даже Буся, несмотря на то, что Ника числилась ее прямой хозяйкой. Но это было раньше. Сейчас такая строчка в статусе Землеройки исчезла. А глаза Кеита еще и этакой поволокой затянуло. Не знаю, что он при этом себе нафантазировал, но речь явно шла вовсе не о работе с личным составом.

Возвращаясь к гобеленам. Я было хотел пресечь это безобразие, уж больно золотое глаза резало, но поскольку на защиту дяди грудью встала Ника, предпочел махнуть рукой. Кто я такой, чтобы навязывать людям, находящимся в своем развитии чувства прекрасного на уровне первобытно-общинного строя, свою трактовку. Опять же Мохнатому нравится, Джон веселится, Изе пофиг, а Кеиту Нимфа морально и так угнетает, безо всяких гобеленов.

А уж после того, как Изя Рабинович, увлекшись самой идеей совмещения украшения Совещательного Зала и улучшения защитных характеристик помещения, предложил сгоряча мотнутся за сто миллионов лен назад в прошлое и утащить у владыка Кронос пару тройку статуй, служащих Богу времени материальной основой для воплощения, я вообще принял для себя твердое решение держатся от всего этого подальше. Особенно после того, как Изя изложил свои резоны. Де мол при виде тех страшилищ, которые использует Кронос для своего воплощения, любой здравомыслящий разумный сразу перестанет быть здравомыслящим и с ужасом убежит вдаль. Мне, как непосредственному свидетелю, которому воочию удалось лицезреть все двенадцать статуй, творений безумного гения, трудно было с Изей не согласиться в его оценке эффективности воздействия этих чудищ на неокрепшие умы.

А на резонный вопрос Джона Смита: «А как на такие статуи отреагируют присутствующие здесь дамы?», Изя убедительно объяснил, что угроза разуму существует только для тех, у кого психика нормальная.

— А где тут Джон таких видит?

С трудом удалось убедить Паладина в несвоевременности в ближайшие тысячу лет появляться на глаза его Богу-покровителю. Пусть сначала отойдет от нашего предыдущего визита.