Домой возвращались без конвоя: коза нашла занятие поинтереснее и объедала траву у ворот дядьки Василия.

Мот пошел сообщить Кирюхе, что через два часа мы уезжаем, а я отправился домой. У ворот поймал себя на том, что взглядом ищу кнопку, и чуть было не рванул за братом.

Она сидела на крылечке, играя прутиком с бабушкиным котом. Он был не то чтобы бабушкин, а скорее общий. Степан любил уходить в недельные загулы, а возвращался обычно потрепанным, грязным, иногда без клоков шерсти, но всегда счастливым. Часто после таких походов к бабуле прибегал кто-то из соседей с требованием уплатить алименты на будущих котят.

Судя по ленивой морде и масленым глазам, этот загул не исключение, и скоро в округе появится новая банда рыжих пушистиков.

Я подошел к задумчивой кнопке и грозно спросил:

– Тачку свою куда припарковала?

– Тебе зачем? – огрызнулась она.

– Завожай свою колымагу, собирайся, через два часа в город поедем, я с трактором договорился.

– Правда? – ее глаза зажглись надеждой.

– Правда. Так где машина?

– Ой. У дома, где коза живет. Меня твоя бабушка там у ворот увидела, а я промокла насквозь и не стала в машину садиться, просто заперла.

Нужно будет узнать у бабушки, зачем она гуляла в дождь.

– Ясно. Пошли.

– Куда? – напряглась кнопка.

– За машиной. Ключи бери.

– А если она опять там? Коза эта.

– Тогда подумай, что тебе на памятнике написать. Есть пожелания?

– Дурак! – надулась кнопка.

– Ага. Такого дурака, как я еще поискать надо, но ты молодец, нашла. Кнопка, я дважды повторять не буду. Ты идешь или жить у бабушки останешься?

– Иду. Подожди.