– Бежим? – дрожащим голосом спросила я.

– Иди спокойно, – потребовал Лев.

Коза, недолго думая, пошла за нами, но в этот раз не нападала. Она словно завороженная шагала след в след, ни на шаг не отставая.

– Мамочка, – провыла я и сама сильнее сжала его ладонь от страха.

– Не верти ты так головой, – раздраженно потребовал Лев, – пять метров осталось.

Заметив забор бабушки Вари, мы оба, не сговариваясь, ускорили шаг. Коза тоже ускорилась. Мы зашагали еще быстрее, коза бодрее зашевелила копытцами. Мы побежали, коза тоже.

Мы поравнялись с калиткой, Лев легким движением ее открыл, впихнул меня, прыгнул во двор сам и снова запер калитку под недовольное «ме-е-е-е».

– Лева! – ахнула бабушка Варя, заметив испуганных и чумазых нас. – Да что ж такое? Опять козу дразнил, охальник? Я ж не посмотрю, что оглобля вымахал, так надаю – неделю сидеть не сможешь!

– Ба, это не я. Я вот эту полторашку спасал, она с козой последний куст крапивы не поделила. Подрались даже, разнимать пришлось!

– Врун! – ахнула я, а этот… Этот… Взял и подмигнул, широко при этом улыбаясь.

– Сенечка! – всплеснула руками бабушка Варя. – Где ж ты так изгваздалась, милая? А ну, давай в ванну марш, отмываться. Ой, бедовая девица, прям как Левка мой.

– Да не я это! – возмутилась я.

– Иди. Полотенчико там, вещички свои давай мне в машинку сразу кидай, я тебе сейчас что-нибудь переодеться подберу.

Я шла в дом, почему-то сгорая от стыда, хотя моей вины не было. Это все Лев и его шорты. На крыльце брезгливо сняла кеды, отставила в сторону и крикнула бабушке Варе:

– У вас тапочек не найдется? Ноги грязные, а у вас в доме так чисто.

Бабушка Варя принесла мне тапочки и отправила в ванную, не слушая никаких объяснений.

И пока я шла в самый конец длинного коридора, где находилась ванная комната, за одной из дверей услышала смех мага Эдуарда и недовольное бурчание Льва. Шелест одежды, мага Эдуарда послали в лес к лешему и мавкам, а сам любимец одной конкретной козы вышел в коридор, обмотанный одним лишь полотенцем на бедрах.

Мои щеки заалели, взгляд сам опустился на полотенце, насчитал под подшерстком четыре кубика. Я испуганно зажмурилась. Прошмыгнула мимо, спряталась в ванной комнате и заперлась изнутри.

Включила воду, брезгливо сняла одежду и, облегченно выдохнув, забралась в горячую ванну.

Боже, если я выберусь из этой деревни, больше никогда не буду рисовать пентаграммы и вызывать мужиков. Даже для таких целеустремленных женщин, как Любовь Ивановна. И даже паспорт Ниночке отдам! Только бы выбраться!