— Только не начинай про Украину! Я уже не могу, у меня сердце надрывается от этих ужасов!

Одним взглядом кипучих глаз Юрий Минаевич заставил жену замолчать:

— У нас один путь. Надо выращивать новую, свою элиту. Из наших детей.

— Да все ваши дети, — Глеб Румянцев ткнул пальцем в Максима и Кристину, — живут и учатся в Европе! Какая им, к черту, советская мораль?!

— Вы тоже обучались за границей, Максим? — любезно поинтересовалась хозяйка.

— Считается, что я учился в Манчестерском университете.

Та хмурилась непонимающе:

— Считается? А на самом деле?

— Лучше всего я помню занятия, которые проходили в местных барах.

— А, это шутка! — ее силиконовые губы раздвинулись, обнажая десны и два ряда идеальных зубов.

— Петр Великий тоже за границей обучался, — гнул свою линию философ в очках. — Чтобы бить врага его оружием!

— Ну расскажи еще про жидо-масонский заговор! — кипятился Глеб.

Юрий Минаевич смеялся, и его показное добродушие как-то неприятно волновало.

Хозяйка заботливо подкладывала на тарелку Максима гусиный паштет, сырные рулеты, фаршированные икрой и крабами. Кристина молча улыбалась, у нее все же было чувство такта. Впрочем, Максим и сам не участвовал в разговоре. Спорить только ради того, чтобы поспорить, он не любил.

Когда обед закончился, хозяин пригласил мужчин в свой кабинет. Кристина осталась с женщинами за столом. Проходя мимо, он услышал, как она говорит хозяйке:

— Вот это кольцо мне подарил Максим на помолвку.

— Сверкашечка! — одобряла пожилая дама. — Якутский?

Хозяйка с видом эксперта разглядывала кольцо:

— Я прочитала, что в каждом бриллианте заключена частица мировой души. Поэтому они так притягивают. Я могу целый день просто сидеть и смотреть на бриллианты.

Дядя Юся снова приобнял Максима за плечо: