— Так, — сказал Артур. — И что Ларри должен был выяснить?

— Луиза. Шланг. Угроза. — Эрно сплел пальцы. — Остальное...

Он снова поводил лицом из стороны в сторону, показывая, что оно не имело бы значения. Если бы Женевьева сказала Ларри об угрозе Ромми, наиболее вероятным выводом было бы, что помешанный Шланг потерпел неудачу в любви. Это вполне могло показаться мотивом.

— Господи, Эрно. Что же не сказали мне раньше?

— Сложно. — Эрно переждал какой-то спазм. — Плохо для Шланга.

Он был прав и в этом. История, начавшаяся с угрозы Шланга убить Луизу, почти не имела бы продолжения. Однако даже принимая эти добрые намерения, Артур чувствовал, что сердце дает перебои, теперь было ясно, как вольно обходился с правдой этот человек.

Глаза Эрно были неподвижны от боли или задумчивости. В них болезнь его представала в полной мере — сеть красных прожилок, желтоватые полоски на сетчатке, тусклый взгляд. Ресницы его выпали, веки казались воспаленными.

— Я тоже, — неожиданно сказал он.

— Что «тоже»? — спросил Артур. — Это было бы плохо и для вас?

Эрно прикрыл рукой рот и зашелся в кашле, но, сотрясаясь, кивнул.

— Почему? — спросил Артур. — Почему было бы плохо для вас?

— Билеты, — сказал Эрно. — Тоже крал их.

— Вы?

Эрдаи кивнул снова.

— Черт возьми, Эрно, зачем это было вам?

Эрдаи с отвращением махнул рукой и уставился в потолок.

— Глупо, — ответил он. — Нуждался в деньгах. Семейные проблемы. Начал двумя годами раньше.

— До Луизы?

— Да. Прекратил. Но боялся.

— Боялись?