– Спасибо за уважительность в мой адрес, – улыбнулся в ответ Бор Борыч, но Валентин и Святослав заметили, что его улыбка уже не была той прежней, которая всегда без слов говорила о его лёгкой бесшабашной жизни.

– Слушай, Бор Борыч, сколько я тебя знаю, ты никогда ещё не выглядел таким серьёзным и озлобленным. Что-нибудь случилось? – решил прямо спросить Святослав.

– Да ничего такого у меня экстраординарного не может случиться. Это временные трудности. Я такой всегда перед своей важной «операцией» бываю сосредоточенный… – успокаивая в большей степени самого себя, нехотя проговорил Бор Борыч.

– Ты можешь кому-нибудь другому молоть такую чушь, только не мне, – резко прервал Валентин его пространное объяснение. – Говори прямо, почему такой кислый. Выкладывай, пока я добрый, и начистоту. Борыч, я тебя когда-то обижал?

В ответ Бор Борыч лишь отрицательно помотал головой и продолжал тягостно молчать. Но затем, увидев искреннее сочувствие в глазах собеседников, решил всё же высказаться:

– После последней отсидки решил завязать, но стоило пожить на свободе как человек, я стал врубаться, что не вписываюсь в правила цивилизации. Вдобавок ко всему моего единственного в жизни родного человека парализовало, а денег на лечение нет. Короче, кранты… Просидел возле неё однажды всю ночь до утра и мне так стало её жалко, что решил пощипачить немного, чтоб ей, моей любимой тёте, полегчало. Утром одел свою цивильную одежду, чтоб не вызывать подозрения, и вперёд. А вокзал – это одно из тех мест, где люди теряют бдительность. А тут вы мне встретились…

После небольшой паузы Валентин Николаевич подошёл к Бор Борычу и, слегка обняв, произнёс по-отцовски:

– Эх, дружок, дружок… Как я тебя понимаю. Ты прав. После большой отсидки «наш брат» может почувствовать в обществе дискомфорт. Но всё-таки иногда полезно заставить себя пристроиться к такой быстрой современной жизни… – Помолчав некоторое время, как будто что-то обдумывая, он задал неожиданно конкретный вопрос: – Борис, сколько тебе нужно денег, чтоб поднять свою тётю и чтоб прожить с ней потом нормальную человеческую жизнь?

Обескураженный таким врасплох заставшим его поворотом событий, Бор Борыч застыл на месте, тупо глядя на Валентина Николаевича, по всей видимости, размышляя с какой степенью серьёзности воспринять его слова, чтобы не прогадать с ответом. Постепенно оттаяв от веющего теплотой вопросительного взгляда Валентина Николаевича, он с улыбкой ответил:

– Ты такие умные заковыристые вопросы задаёшь, что даже тупеть начинаю.

Видя такую ситуацию в разговоре, Святослав решил повернуть её в нужное русло:

– В общем, так, Бор Борыч, – коротко начал он. – Все мы вылеплены из одного теста: и понятия у нас одинаковые – и выводы делаем тоже одинаковые. Короче, Бор Борыч, деньги для твоей тёти и для её лечения, а также и для достойных условий её жизни, считай, что мы нашли. Но для этого есть одно только у нас условие к тебе – ты должен раз и навсегда завязать промышлять воровством денег у людей. Мы, конечно, понимаем с Валентином, что ты брал, так сказать, всегда у богатых только, которые, ой, как много воровали у государства, что, конечно, печально. Но наш тебе дружеский совет – займись каким-нибудь честным зарабатыванием. Ну, например, для начала, дворником.

Слушая такое предложение Святослава, Валентин Николаевич старался не перебивать его, но в конце концов всё же решил тоже высказаться.

– Ты когда-то обмолвился, что ты происходишь из «голубых кровей», так сказать, и не из простого люда были твои предки, – напомнил он Бор Борычу. – Мы тоже заметили, что внешне и по некоторым своим повадкам ты держишься истинным аристократом. Как говорит Святослав, наш знакомый Бор Борыч даже в туалете ведёт себя достойно. А уж как ты ешь с белой тряпочкой на первой пуговичке на груди – об этом на зоне были даже в твой адрес аплодисменты. Если это так, то и живи достойно: берись за ум и ухаживай хорошенько за своей тётей, а про деньги не задумывайся слишком, но в то же время и не трать их попусту.

Видя изумлённо-довольное лицо Бор Борыча, Святослав решил завершить этот разговор:

– Давай мы сейчас поедем за твоей тётей и для начала устроим её в больницу на обследование. В дальнейшем, если мы с Валентином будем заняты, тебе будет помогать мой сын. Я тебе о нём рассказывал. А вот, кстати, и он выходит из машины, и, знаешь, с кем? – чувствуя сомнение Бор Борыча, Святослав подтвердил его догадку: – Ну, конечно, это Одессит. Видишь, Борыч, как судьбы наши распределились. Всех нас, познавших неволю, кто-то неведомый собрал всех вместе одновременно. Значит, есть всё-таки Бог на свете.

Кузьма и Одессит с уважением пожали Бор Борычу руку, а он, торжественно оглядев всех, расстегнул ворот рубашки, сделал глубокий вдох и клятвенно произнёс:

– Уважаемые мои коллеги по участию в арестантской жизни шальной. Раз мы здесь все вместе оказались, то перед всеми даю зуб, что Бор Борыч с этого момента будет другим. Спасибо вам.

После такой краткой и содержательной речи Валентин Николаевич заметил:

– Что мне всегда в тебе нравится – так это твоя непревзойдённая театральность, на которую мы всегда подкупаемся, – и, немного приобняв его, добавил: – Сейчас давай садись с нами в машину и вперёд.