За несколько дней до Сережкиного отъезда я выкупила в Наташкином бюро билеты и повезла их Илларии. Эта ведьма настояла, чтобы они хранились у нее, несмотря на то что доставить ее в аэропорт все равно должна была я.

Отдаться моей свекрови проще, чем объяснить, почему нет. Поэтому скрепя сердце я потащилась к ней. Бывать в квартире, где прошли самые счастливые (до недавнего времени) и самые поганые минуты моей жизни, я не люблю. Воспоминания не из самых приятных, сами понимаете.

Правда, бывать там мне приходится редко, не чаще раза в год, когда на Илларию накатывает желание побыть бабушкой. Но и в эти редкие минуты меня никогда не пускают дальше порога. Видать, боятся, что снова выставить меня из этого святилища будет не так-то просто.

Когда недавно мы были здесь с Петровичем, традиция тоже не нарушилась, но сегодня Иллария почему-то нервно попросила меня раздеться и предложила чаю. Признаться, я слегка обалдела.

– Мне нужно поговорить с тобой, Алиса, – заявила свекровь, поставив передо мной чашку. Я вздрогнула. Это был старинный голландский сервиз, который Иллария берегла как зеницу ока. В былые годы я так и не смогла заслужить почетного права пить из этих чашек, так что дело было очень серьезным. – Ты должна мне помочь. В конце концов, мой сын далеко, а ты в благодарность за все, что мы для тебя сделали, должна выполнить за него свой долг.

– Иллария Венедиктовна, свой долг можно выполнить только за себя, – улыбнулась я. – Но, конечно, я вам помогу. Если буду в состоянии.

– Ты обязана это сделать. Дело в том, Алиса, что за мной следят.

Я закашлялась, выплеснула горячую жидкость себе на колени и зашипела от боли. Свершилось! У Илларии начался старческий маразм.

– Ты всегда была криворукой, – автоматически отметила она, из чего я сделала вывод, что мир пока еще не потерял своих привычных очертаний.

– Иллария Венедиктовна, кому нужно за вами следить?

– Вот на этот вопрос ты и должна будешь ответить. – Свекровь ткнула в меня длинным наманикюренным пальцем. – К счастью, мы с Сердалионом послезавтра уезжаем, так что две недели мне не будет ничего грозить. Квартиру я оставлю на охране, но за время моего отсутствия ты должна разобраться, в чем тут дело.

– Да с чего вы вообще взяли этот бред?

– Не груби, Алиса. Я чувствую, что за мной следят. Когда я разговариваю по телефону, то слышу особенные щелчки в трубке. Вчера я ходила к Марье Семеновне, и за мной по пятам шел какой-то человек. Очень подозрительный. И сегодня в магазине я тоже чувствовала, что кто-то смотрит мне в спину. Марья Семеновна думает, что это интересуются моими бриллиантами.

Марья Семеновна – это новая теща Артемия. Мать Нины. «Совсем у бабок от одиночества крыша поехала», – подумала я, но, чтобы не спорить, согласилась нанять для Илларии Венедиктовны детектива. Далеко ходить за ним мне было не надо. Я решила, что закажу эту разведывательную операцию Петровичу. Ну а оплачу ее, естественно, из своего кармана.

В чем я и заверила Илларию, а затем договорилась, что заеду за ней послезавтра в 10 утра. На том мы и попрощались. Я, освобожденная из злополучной квартиры, выскочила на улицу и… налетела на Петровича.

– Саш, ты чего здесь делаешь? – воскликнула я. Мне показалось, что Петрович смутился.

– Тебя встречаю.

– А как ты узнал, что я здесь, я ведь никому не говорила, что к Илларии поеду? – удивилась я.

– А я и не знал, я почувствовал.

– Ой, Саш, что-то тут нечисто. Может, ты за Илларией следишь? – решила пошутить я.