Книги

Ступени к Храму

22
18
20
22
24
26
28
30

Фужер вина, второй, третий… Четвертый выскользнул из рук и красиво рассыпался на полу в хрустальную крошку.

«Щас починю!» – уверенно заверила я общественность, шепча заклинание. Крошки подумали, но, вместо того чтобы склеиться, превратились в бабочек, мигом разлетевшихся по кухне. Я стала извиняться, уверяя, что в этот-то раз все точно получится, «вот только поймайте мне назад всех этих бабочек!». Народ пораскинул мозгами и дружно решил, что дюжина бабочек лучше одного фужера. Дальше я пила вино прямо из бутылки…

Потом кто-то притащил гитару, и меня попросили спеть, мотивируя это тем, что «ведьмы всегда умеют петь». Не спорю, все ведьмы – Сказительницы, но у этой гитары вместо шести струн было пять, и все расстроенные!

Хотя кого это волнует, когда сидишь на кухне со слугами, весело отмечающими смерть очередного хозяина – сидела даже одна старушка, на чьей памяти благополучно почило уже три барона, – беззаботно допиваешь вино из горлышка и разбиваешь бутылку о стол, на котором сидишь?

Я взяла гитару, погладила струны и… Чем плохо быть Сказительницей – никогда не знаешь, что ты выдашь под музыку в этот раз: слова приходят, вплетаясь в магию звука, и рвутся наружу, не задерживаясь в голове. Вспомнить потом – можно, а вот контролировать в процессе – нет.

А уж пьяной Сказительницей…

В прах и пыль – воспоминанья,За спиною дом, порог:Вслед за голосом призваньяЯ иду сквозь вязь дорог.В танце кружева сплетая,В вихре над землей крутясь,Жить, как грешница святая,Лишь спокойствия боясь.Ввысь – и волосы по ветру,Босиком по плитам звездЯ танцую беззаветно,Из лучей сплетя помост.Ярость гроз – моя отрада,Вязь дорог – моя душа.В жизни есть одна награда:Жить на острие ножа.И пускай плащ не из шелка,И пусть в серьгах не алмаз,Не бренча монетой звонкой,Я – счастливее всех вас!Я живу свободой птицы,Терпкой, как бокал вина.Пусть твердят: «Господь гневится», –Жизнь у нас всего одна!

Все реазы – стихотворные заклятия Сказителя – обладают ужасной воздействующей силой настроения. После моего опуса веселье перешло в дикое разгульное празднество с песнями и танцами, выпивкой на брудершафт, предложениями дружно пойти на сеновал и прочим бредом, который и вспоминать-то стыдно.

Я же быстренько протрезвела с помощью заклинания – очень болезненно, зато порой необходимо, – оценила обстановку, как не нуждающуюся более в моем участии, и отправилась искать свою комнату… Ну или каземат, в котором можно переночевать!

…Второе нашла через десять минут, а вот до первого пришлось идти еще с полчаса. Укладываясь спать, пообещала себе, что завтра пойду изучать подвальные лабиринты.

ГЛАВА 6

Утро встретило меня головной болью и, должно быть, миллионным по счету поздним раскаянием: Ред, ты был прав!

Муна, принесшая кувшин с теплой водой для умывания и чашку лекарства от головной боли, была возведена в ранг ангела-хранителя и отпущена с клятвенными уверениями, что одеться я сама в состоянии. Особенно учитывая, что забыла на ночь раздеться…

В этот раз столовая была найдена мной в рекордно короткие сроки: всего за четверть часа.

Барон уже вел экзекуцию из-за вчерашней гулянки:

– Итак, Торь, если я еще раз замечу, что слуги таскают фамильное вино из моих погребов…

– На диво гостеприимно (в отличие от хозяина!) откликнувшись на просьбу гостьи, барон! – При моем триумфальном появлении, подтверждающем прискорбный факт, что выпитым вином я, увы, не отравилась, Крамн скривился как от зубной боли.

– Что же, риль, мне остается только искренне понадеяться, что вино вам понравилось, как и проведенный в обществе слуг вечер!

Перевод: «Вот что, дебоширка, не прибудь ты сюда с представителем Гильдии, – уже бы жила на кухне, ела на кухне и сама была опущена до уровня служанки!»

– Вечер был великолепен, очень теплый и человечный (опять-таки в отличие от вашей трапезы!). Вот только вина, – лукавая улыбка в адрес Торя, – мне пить не довелось. Его я позаимствовала исключительно для составления одного зелья!

«А не пошли бы вы, барон? Меня абсолютно устраивает ваша кухня и слуги. А вот вы здорово рискуете нарваться!»