— Товарищ командир, дистанция увеличивается! — доложил штурман.

— Полный вперед! — приказал Поливанов.

Над морем поднялись желтоватые клочья, они быстро смыкались в плотные, стелющиеся облака. Спустя несколько минут перед кораблем встала непроницаемая стена тумана.

Миновав северо-восточную оконечность полуострова, неизвестное судно повернуло и вошло в двенадцатимильную полосу советских территориальных вод.

«Что это? — подумал Поливанов. — Сейнер, идущий в Мурманск, или «иностранец», избравший кратчайший путь в порт?»

Надо было опознать неизвестное судно. Но на экране радиолокатора вдруг возникли помехи.

Поливанов раскурил трубку и вернулся на ходовой мостик. Глубоко засунув озябшие руки в карманы реглана, привычно покачиваясь с носков на пятки, он всматривался в плотную стену тумана.

На мостик поднялся штурман:

— Товарищ капитан третьего ранга, видимость упала до нуля. Может быть, уменьшим обороты?

— Нет! — коротко отрезал Поливанов и, решительно перебросив рукоятки машинного телеграфа на «Самый полный», добавил — Передайте помощнику: сообщить в штаб, что идем на сближение с неизвестным судном, наш курс, координаты места и видимость.

Повторив приказание, штурман спустился с ходового мостика.

— Как на радиолокаторе? — вынув пробку переговорной трубки, спросил командир.

— На экране радиолокатора помехи.

Прошло еще несколько минут.

На мостик поднялся и встал рядом с командиром его помощник капитан-лейтенант Девятов, высокий, сутулый человек в короткой стеганке с капюшоном.

Девятов видел в профиль лицо командира с неизменной трубкой во углу рта, прямой нос с широкими, подвижными ноздрями и острый взгляд светло-карих, резко очерченных глаз. Это было лицо сильного, волевого человека, скупого на слова, быстрого в решениях.

Семь лет назад Девятов окончил Высшее военно-морское училище в Ленинграде. Получив назначение в пограничные войска, он испытал горькое чувство разочарования. Рухнула мечта о службе на большом корабле. Девятов представлял себе, что его ожидает маленькое суденышко, несколько человек команды, скучное прибрежное плавание, досмотры грязных рыбачьих шхун. С этим настроением он и прибыл в базу, если так можно назвать свайный пирс и два десятка деревянных домиков, прижатых сопками к самой бухте. «Вьюга» стала первой суровой школой Девятова, а Поливанов — терпеливым и требовательным его командиром. Все, что Девятов теперь знал, было результатом большой и вдумчивой работы этого, казалось, черствого и сухого человека. И теперь он отлично понимал всю глубину ответственности командира в сложившейся обстановке.

Корабль без предупреждающих сигналов шел полным ходом в тумане. Неизвестное судно, не отвечая на запросы, скрывалось за непроницаемой белой завесой…

Вынув изо рта трубку, Поливанов повернулся к помощнику и молча указал на север.

Девятов прислушался и уловил слабое дуновение ветра. Если северный ветер усилится, туман исчезнет так же быстро, как и появился.