Простая, короткая фраза заставила вздрогнуть десяток человек. Она звучала так, словно в гробовой тишине на мраморный пол упал полновесный хрустальный сервиз, разлетевшись на тысячи осколков.

– Это ложь, – вскинулась мэссина. – Все достаточно сильные маги контролируются орденом! В империи нет ни одного оракула!

– Я скрывала свои способности.

– По какой причине? – приподнял густую бровь Линарий. – Ведь ваша сила принесла бы вам богатство, признание и титул асаи.

Сердце испуганным котенком полосовало когтями по грудной клетке. Я сжигала все дороги к отступлению. Теперь, если мне не удастся спасти Грегора, умрем мы оба:

– Потому что я дочь ансуров. Лишенных магии вашим указом.

Повелитель нахмурился, но ничего не ответил. Он явно раздумывал.

– Эта женщина только что призналась в тяжком преступлении, – воскликнула Хеления. – Помимо оскорбления императорской семьи и обвинения принца крови в ужасных злодеяниях. Из ее уст ложь льется, как вино из кувшина! Она должна быть наказана!

Белая ведьма даже вскочила со стула.

– Подожди, – остановил ее император. – Сура Мальтер, оставим пока вашу темную родословную. Но можете ли вы доказать свои обвинения против мэссины?

– Ваше светлейшество, неужели вы будете продолжать слушать эту сумасшедшую? – возмутилась глава ордена.

Линарий ничего не ответил. Лишь продолжал неотрывно смотреть на меня.

Я глубоко вздохнула, лихорадочно вспоминая, что еще я могла бы предъявить ему. Что?..

– Дианар Серый и мэссина Хеления составили какой-то документ… На нем стояли две печати: маргаритка, оплетающая меч, и ворон, клюющий кровавые рубины.

Император нахмурился еще сильнее.

В этот момент кто-то позади него воскликнул:

– Но откуда этой женщине известен герб шах-ашаи?

– Ей мог растрепать сам Черный палач, разве нет? – тут же ответила Хеления. – Я всегда говорила вам, ваше светлейшество, что вы зря так сильно приблизили к себе черного ворона!

– Тихо, – опять оборвал ее правитель.

И у меня внутри вспыхнула надежда. Это был уже второй раз, когда Линарий отказывался слушать ведьму.