Тихий, сладкий стон. Она обвивает меня руками и жмется сильнее, распаляя и без того заведенный разум. Рука сжимается на тонкой талии. От поверхностного, частого дыхания Анькина грудь трется о меня торчащими сосками. Девушка больше не говорит ни слова, только снова стонет, от того, что мои зубы сомкнулись на чувствительной горошинке, причиняя новую волну на грани боли и удовольствия.

— Ты сегодня такой… Ах… — новый стон, когда мой язык вылизал второй крупный сосок. Она закидывает руки на шею, дотягивается до короткого ежика волос на затылке, сжимает. Рычу и стискиваю ладони на упругой попке.

Отпускаю себя… Рывком разворачиваю девушку спиной к себе и подталкиваю в сторону дивана. Аня красиво наклонилась, оттопыривая попку, словно приглашая погрузиться в нее до конца. Меня сейчас не нужно долго просить. Оказавшись рядом, трусь об нее пахом. Новый тихий стон разносится по комнате. Провожу по спине ладонью, надавливая, чтобы прогнулась сильнее и врываюсь в ее лоно сразу и до упора.

— Да, — почти кричит девчонка и сама подается бедрами назад, когда я выхожу почти до конца. Насаживается, требует вернуться.

Еще один резкий толчок. Стон. Еще… Хорошо! Ее ладони сжимаются, пальцы царапают обивку дивана. Аня приподнимается на носочки, давая мне возможность устроиться удобнее, скользить глубже. Перед глазами Леся с каким-то непонятным мужиком, который ее забрал. ЗАБРАЛ МОЮ ЛЕСЮ! СУКА! Новый, более резкий толчок.

— Больно! — вскрикивает она. Торможу, тяжело дыша. Наклоняюсь, покрывая ее спину быстрыми поцелуями, словно извиняясь. Я, конечно, дебил, но не до такой степени… — Хорошо, — мурлычет Аня. — Вот так хорошо…

— Замолчи, — прошу ее.

Поняла. Замолчала. Стояк болезненно ноет, но я никак не могу кончить. Злость не дает. И к Олесе нельзя, и выяснить пока не у кого, какая тварь решила изощренно сдохнуть, посмев появиться у меня на пути.

Выхожу из нее, разворачиваю и ставлю на колени, надавив на плечо. Не спрашивая, рукой проталкиваю член ей в рот. Девушка давится, но я толкаюсь глубже, сильнее. Оттягиваю ее голову назад, чтобы проскользнуть дальше. Отыметь ее как можно глубже. Она не стоит ничего большего. Продажная, тупая девчонка, возомнившая себя королевой. Аня упирается ладонями мне в бедро, впивается ногтями в кожу, сильно царапая.

— Сссука, — шиплю и делаю новый толчок. Давится. Дышит носом. — Ты очень рискуешь сейчас, — зло шиплю на нее. — Что ты ноешь? — смотрю на слезы, текущее по ее щекам. — Сама ведь захотела. Надеялась на что? — новый удар бедрами. — Что я позволю остаться? — головка снова проталкивается в горло. Приятно. Возбуждает. Еще немного… — Нахуй ты мне нужна? — задаю вопрос, на который не получу ответа. Ее рот занят мной. — Ты даже до оргазма меня довести не можешь! — отстраняюсь и за руку помогаю ей подняться.

Размазанная по лицу косметика, мокрые красные щеки, припухшие губы. Как я жил столько рядом с ней? Подхватил девушку на руки, уложил спиной на кухонный стол вновь широко раскинув ее ноги в стороны и удерживая их под коленями на весу, погрузился до самого конца.

— Ты можешь помочь себе сама, — усмехаюсь. — Если хочешь кончить. Ну и мне заодно приятно сделаешь, — намекаю.

Она не стала спорить. Глядя на меня с ненавистью, опустила руку и стала ласкать клитор пальцами. Второй ладошкой сжала собственную грудь и прикрыла глаза, пытаясь получить хоть немного удовольствия. — Я говорил, что злить меня опасно, — рычу на нее. Кивает, но больше не смотрит на меня. Совсем.

От вида так откровенно мастурбирующей девушки, от все ускоряющихся движений собственного тела, приходит долгожданный оргазм, яркой волной прокатываясь по телу. Вжимаюсь в девчонку пахом максимально глубоко, накрываю ладонью ее руку и помогаю и достичь пика удовольствия.

Только когда отошел и увидел, как прямо на стол из ее лона стекает сперма, понял, что я идиот. Затуманенный яростью и ревностью разум исключил из нашего секса презерватив. Аня тоже это поняв, сквозь слезы довольно улыбнулась и сдвинула ноги, слегка приподнимая вверх попку, чтобы хоть часть жидкости осталась в ней.

— И не надейся, — разворачиваюсь и ухожу снова в душ. — Когда я вернусь, тебя не должно тут быть.