— Оторвало. Голову. Сам видел.

— Да уж… — невесело подвел итог Гаарз. — Ну да хоть мы пока живы. Чего дальше-то будем делать, Готор?

— Досидим до темноты. А там аккуратненько двинемся назад.

— А чё назад? — осторожно поинтересовался Дроут. — Опять в каторжную команду, нужники копать? Может, нам того… — И он махнул головой куда-то на север, в ту сторону, откуда пришла кредонская армия.

— Ты хочешь предать своего короля? — В голосе Ренки не было ни капли возмущения или ярости, а только одно безграничное удивление. Ему подобная дикость и в голову не могла бы прийти.

— Не, ну ты чё? — внезапно поддержал Гаарз нашего героя. — Решил, что в рудниках или на галерах республиканцев тебе будет лучше? Или ты думаешь, стоит тебе заявиться к этим торгашам и они тебя сразу главным поедателем плюшек в своей армии назначут? И не мечтай. Если, конечно, ты не офицер, у которого родня сидит на сундуках с золотом и может заплатить за тебя приличный выкуп.

— Почему же сразу на галеры? — осторожно, но настойчиво продолжал гнуть свою линию Дроут. — Можно ведь и просто в плену посидеть.

— Ты откуда такой взялся? Ты и впрямь думаешь, что эти торгаши тебя пару-тройку лет за так кормить станут? — влез в разговор Киншаа. — Спроси любого моряка. Ну или хотя бы вон, — кивнул он в сторону Гаарза, — грузчика портового, и тебе про этих кредонцев такого понарасскажут… Не дай боги с ними в море пересечься. Даже в мирное время. Им все без разницы — корабль на дно, тебя в трюм, а потом на рудники или к веслу прикуют. От этих сволочей на трех континентах людям покою нет.

Киншаа говорил столь страстно и взволнованно, что даже все еще пребывающему в ступоре Таагаю стало понятно, что здесь что-то очень личное.

«Вероятно, он родом из какого-нибудь прибрежного поселка или городка, что разорили кредонские пираты, — подумал Ренки. — Может, кто-то из близких пострадал. А может, и всю родню либо зарезали, либо увели в вечное рабство».

— Как видишь, Дроут, — назидательно сказал Ренки, — путь предательства не только постыден, но и не сулит тебе ничего хорошего. А даже если бы и сулил, идти по нему тебе пришлось бы в одиночку. Ибо все остальные, даже попав в столь удручающее положение, никогда не предадут своего короля!

Сказав это, Ренки на несколько секунд гордо задрал подбородок к линии горизонта, устремив нос почти в самый зенит, и потому не видел улыбочек, которыми мельком обменялись за его спиной Гаарз, Киншаа и, что обиднее всего, даже Готор. Впрочем, улыбки эти были вовсе не издевательские, а скорее понимающие и сочувствующие.

— Ладно, ребята, — примиряющим тоном сказал Готор. — У нас еще есть до заката часок-другой. И я предлагаю попробовать поспать хоть немного. Потому что ночка у нас будет трудная. Поскольку я уже повалялся чуток в отключке, то на караул встану первым. Меня сменит Киншаа, а третьим будет Ренки. Гаарз, поскольку он половину прошлой ночи простоял в карауле, спит до упора. Дроут и Таагай, пробегитесь по этой лощинке и посмотрите, нет ли поблизости какого-нибудь ручейка. Да и вообще осмотритесь, как, если что, отсюда удирать сподручнее будет. Вы ребята в этих делах опытные, вас учить не надо. Потом тоже можете ложиться спать. Выполнять!