И очень может быть, он прав. Никто, даже самый матерый метафизик, не может сказать, где проходит граница между интуицией и шестым чувством.

Если подумать, она и сама в последнее время не рвется доказывать свое. Это не измена своим убеждениям, просто житейская мудрость.

Накануне, когда они с Итаном ждали окончания операции, время тянулось бесконечно. Им пришлось провести его на открытой террасе, иначе ей бы ни за что не выдержать такой порции негативной энергии.

Наконец появился хирург с известием, что операция прошла успешно, однако когда позже в тот день их ненадолго впустили в палату Робин, сразу стало ясно, что психологически она далеко не в лучшем состоянии.

– Я ничего не слышу! Ничего не ощущаю! – Она стиснула руку Зои, с мольбой глядя на нее сквозь слезы. – Это же больница, стены должны быть пропитаны всевозможными отрицательными эмоциями, но для меня они молчат!

– Ради Бога, вам же только что сделали операцию на мозге. Дайте себе время.

Ночью Зоя не спала – раздумывала над тем, какова доля истины в том, что она сказала Робин. Однажды исчезнув, способно ли шестое чувство восстановиться? Этого не знал никто.

Одно было ясно: нет никакого смысла, да и неосторожно, расспрашивать нейрохирурга о том, насколько такая операция влияет на сверхъестественные способности пациента. Доктор Гранж был как будто добрый человек, а уж хирург просто блестящий, но вероятность того, что подобно Итану он приемлет то, что необъяснимо с точки зрения науки, стремилась к нулю…

Окна в палате были затемнены, но солнце просачивалось сквозь жалюзи, наполняя помещение золотистым сиянием. Первым, что бросилось в глаза Зое, была улыбка на губах Робин, полусидевшей в подушках, с головой, обмотанной бинтами. Благослови Бог человека, который способен улыбаться на другой день после операции на мозге! Зое пришло в голову, что как раз эта черта и отличает прирожденного менеджера.

Она не сразу поняла, что Робин не одна. Чуть в стороне от постели Зоя заметила очень пожилую пару: мужчину в кресле-каталке и женщину, тяжело опиравшуюся на трость. На скрюченных пальцах старушки блестели кольца с бриллиантами чуть поменьше автомобильных фар.

– Зоя, Итан, позвольте вам представить супругов Шипли, владельцев Каса-де-Оро.

Поворачивая голову, Робин поморщилась от боли, но улыбка на ее губах не померкла.

– Рада познакомиться. – Миссис Шипли с королевским достоинством склонила голову.

– Мы взяли на себя труд лично уведомить мисс Дункан, что место менеджера Каса-де-Оро остается за ней до полного выздоровления, – сказал мистер Шипли.

– Узнав об операции, мы первым делом посетили Уисперинг-Спрингз, так сказать, с инспекторским визитом. Перемена показалась нам столь разительной, что мы не можем нарадоваться на теперешнего менеджера Каса-де-Оро. Знаете, мы ведь собирались избавиться от комплекса как от нерентабельного. Теперь об этом не может быть и речи.

– Жаль, что другие жилые дома из числа нашей недвижимости не могут похвастаться столь прекрасным менеджментом. Мы намерены повысить мисс Дункан жалованье, когда она снова выйдет на работу.

– Хупер из квартиры 1-Б будет вне себя от восторга, – тихонько заметил Итан.

От двери послышалось шуршание. Зоя посмотрела в ту сторону и увидела, что в палату вплывает букет таких чудовищных размеров, что невозможно разглядеть, кто его держит. Когда он оказался внутри, из-за цветов выглянула весьма знакомая физиономия.

– Чуть черта помяни, он уж тут! – добавил Итан еще тише.

– Всем привет! – Не зная, как будет принят, Хупер обвел собравшихся неуверенным взглядом.