– Кто-то у нас обычно стесняется, – напомнил он.

Лилайна тут же опомнилась, хотела отстраниться, но он только крепче прижал ее к себе.

– Рад, что тебе нравится, только не свешивайся так, а то действительно свалишься, да и укачает, – проговорил он ласково.

– Чего это меня должно укачать? – не поняла Лилайна, надувшись.

Ей нравилось в объятьях мужа, и его слова казались нежными, но внутреннее «я» просто требовало притворно покапризничать, прижимаясь к сильному мужскому телу.

– Я не маленькая.

Антракс только хмыкнул, ничего не отвечая.

На палубу приземлилась чайка, приведя Лилайну в очередной восторг. Птица постояла на месте, осмотрелась и тут же взлетела, прячась за облаками.

– Здо-о-орово, – протяжно проговорила Лилайна, провожая ее взглядом.

Она все так же прижималась к Антраксу, не желая его отпускать, а потом снова посмотрела на ускользающий вдаль берег, что быстро становился тонкой темной полоской.

– Ты говорил, что покажешь мне мыс, а мы так далеко ушли в море, – грустно сказала она.

Антракс поцеловал ее в макушку.

– Не огорчайся, в нужный момент наш северный путь приведет нас снова к побережью, а пока насладись водной гладью, пока тебя от нее еще не тошнит.

– Разве может тошнить от такой красоты?! – спросила Лилайна и отстранилась, только чтобы покружиться у бортика, чтобы никому не мешать. – Это же здорово!

Вода блестела на солнце, словно золотые нити вплетались в зеркальное полотно, в котором не отражалось, а буквально растворялось небо. Лилайна верила, что такая красота не может стать неприятной, но как только берег исчез совсем, она поняла, что от ряби воды болят глаза, а бесконечная качка и стук волн о деревянный борт начинают сводить с ума.

Вода была повсюду. Голова кружилась, а к горлу подступал мутный ком.

– Кажется, мне нехорошо, – прошептала она, цепляясь в руку Антракса.

Эта дурнота внезапно свалилась на нее, мгновенно превращаясь в невыносимую ношу.

– Это нормально, – сказал Антракс, подхватывая ее на руки. – Мне в первый раз тоже было не хорошо, – признался он спокойно, неся ее в каюту. – Дракон рассказывал, что у моряков есть древняя легенда, гласящая, что море именно так испытывает всех путников. Бог морских глубин проникает в сознание человека и изменяет его, вызывая дурноту, а когда она отступает, не любить море уже нельзя, но я, как врач, думаю иначе…

Продолжать он не стал, понимая, что бледная Лилайна охнула, явно не имея сил его слушать. Он просто опустил ее на большую кровать. Та в ощущениях Лилайны шаталась еще больше, чем палуба. Даже стены, казалось, дрожали.