- Пока что только меня, - улыбнулась она совсем уж широко. - Я временно ощущаю себя передвижной молочной фермой.
- Салливан, небось, страшно завидует и мечтает стать третьим малышом, которому тоже что-нибудь перепадёт.
Агнесса вновь рассмеялась, неторопливо шагая за мной. Доверчиво держа за руку и не прерывая рассказа. О режиме сна, о дневных прогулках и многом, многом другом.
Сейчас она действительно была полностью сосредоточена на болтовне. Сказано не отвлекаться на внешние раздражители - сделано. Вокруг нас скакали монстры с головами всевозможных зверей и совершенно дикими глазами, а Агнесса ни на что не обращала внимания и весело рассказывала о том, как в прошлые выходные они с Салливаном выбрались с детьми погулять в городском заснеженном парке.
Она говорила, говорила, а я думал об Элизабет. О ее нежных объятьях и ласковой улыбке. О вкусе ее поцелуя и жарком дыхании. О тех ощущениях, которые обволакивают меня рядом с этой девушкой, без которой мне уже не хочется представлять свою жизнь. О том, какое светлое совместное будущее все же может нас ожидать, если мы сумеем пережить сегодняшний день.
Думал и прищелкивал пальцами, выпуская пульсары светлой магии в каждого монстра. Те падали на грязный кафель и корчились от лютой боли, завывая от ужаса. Мне вновь пришлось прикрыть глаза, чтобы не обращать внимание на жуткие звуки и продолжать впускать один за другим шарики света - чистого света, чистой белой магии.
Это не боевое заклинание и даже не сгусток силы как таковой. А просто, ну… средоточие светлого настроения, что ли. Оно не вылечит монстров, но нейтрализует их подчистую, потом только останется “добить” их сывороткой, разработанной Генеральным Штабом, чтобы вернуть человеческий облик.
Но сейчас не до этого. Это пока подождет.
Коридор такой длинный, что кажется бесконечным, но мы все же проходим его без единого повреждения со стороны нечисти.
Дверь заперта, забаррикадирована с внутренней стороны, но парочка заклинаний решили эту проблему на раз-два.
Шагнул вперед и сощурился от яркого света. После темного коридора тут было непривычно светло, аж глаза слепило.
Мы оказались в своего рода кабинете. Тоже разгромленном, но тут еще осталась какая-то мебель. Стол покарежен нечистью, полы расцарапаны когтями задних лап, а вот кресло и диван даже не тронуты.
Взгляд сразу же упал на сгорбленную фигуру в углу в кресле. Человек был серьезно ранен и даже не пытался дернуться в мою сторону. Только смотрел на меня зло, уничижающе. С такой лютой ненавистью, что, казалось, ее можно было пощупать руками.
Я шагнул к нему ближе и остановился напротив.
- Недобрый день, профессор Крейг. Как самочувствие?
Пожилой сухопарый мужчина, коим был профессор по истории магии в академии Ферженвальд, продолжал буравить меня ненавистным взглядом и тяжело дышать. Руки его были исполосованы когтями, рубашка в правом боку пропитана кровью. Я быстро просканировал его и отметил, что рана-то ему нанесена смертельная. Любой нормальный человек от такой быстро умрет. Но эта гадина умирать почему-то не собиралась.
- Долго же вы от меня бегали, хорошо скрывались. Только не понимаю, зачем вам все это? Я навел о вас справки, но так и не понял смысл ваших телодвижений.
- А ты во всем ищешь глубокий смысл, ревизоришка? - зло проскрежетал Крейг. - Не всегда он есть, не всегда он нужен. Ты такой сильный и пафосный, все тебе по щелчку пальцев дается. Тебе и всем остальным. Вам не дано понять, каково быть человеком со слабой магической Искрой. Ну ничего, скоро вы все поплатитесь за свою силу.
Ваши мозги - да в нужное бы русло, - тяжело вздохнул я. - Ваши разработки могли бы здорово пригодиться Генеральному Штабу… Но ушли на глупую зависть. Любую Искру можно разжечь, раскачать, но вы выбрали очень странный способ.
Говорил и сканировал взглядом Крейга. Искра у него действительно по природе была очень слабая, едва горящая. Но вот его аура… Она здорово диссонировала с уровнем магии волшебника. И такой диссонанс не мог не сказаться на помутнении рассудка.