И они продемонстрировали Сергею Андреевичу выкрутасы Баськи. Он тоже рассмеялся.

– И что будем делать? Придётся укладывать Артёма на подстилочке вместе с собакой. Только боюсь, его уже дома заждались. Ольга с Виктором едут в город, могут подвести.

Они кое-как урезонили чау-чау. И поднялись в дом. Баба Зина сразу усадила Артёма пить чай, пока Караваевы собирались. Он не отказался, нахваливал бабушкины рогалики и рассказывал, как заваривала чай его мама.

– Очень приятно было познакомиться. Не обижайтесь, Алёна, если что не так.

– Прям, не поминайте меня лихом, – прокомментировала девушка. – И вам всего доброго.

Дети Столетовых отлично отдохнули, надышались свежим воздухом, накупались, наелись бабушкиных вкусностей. Мальчишки помогли деду с садовыми работами. У них был отличный сад. Его давно посадил дед. Мама Лена и Ольга очень любили яблоки, и это стало первопричиной посадки яблоневых деревьев. Ну и завертелось: и груши, и сливы, и вишни, и даже черноплодная рябина и облепиха появились в саду у дяди Вани. Малина, смородина, крыжовник и даже черника – любимое место в период собирания урожая для всех домочадцев. А потом варенье, компоты, желе и джемы стройными рядами заполняли бабушкину кладовую. И в эти последние дни лета работы в саду хватило всем. Было уже не так жарко, солнце не обжигало кожу, и Алёна решила немного позагорать. В жару ей это было недоступно – она сгорала сразу. Надела купальник и залезла в заросли ежевики. Она у деда была неколючая, такой сорт, но сильно пачкающаяся. Через пять минут, начиная с губ, Алёна вся была тёмно-малиновая. Этого девушка не учла. Нужно было где-то помыться, чтобы никто не видел, а то это станет предметом насмешек и подколок на всю оставшуюся жизнь. Пришлось пробираться за кустами к маленькой пристани. Бухнувшись в озеро, Алёна вскрикнула – вода была холодная. Рядом кто-то нырнул и схватил её, пытаясь выволочь на берег.

– Что вы делаете? Отпустите меня, – закричала девушка.

– У вас всё в порядке? Вы закричали, и я подумал, – на неё смотрел Артём своими янтарными глазами, при этом держа крепко в своих руках. – Я подумал, что вы тонете.

– Да я плаваю, как рыба. Просто вода холодная. Да отпустите вы меня.

– Боже, в чём это вы?

– Да вам-то что? В дёгте пополам с чернилами.

– А это отмывается? Может вас песочком потереть или наждачной бумагой тоже можно. А ещё хлорка помогает пятна выводить.

– Какие познания. Вы бы шли, куда шли. Я сама прекрасно справлюсь. До свидания.

– Я шёл к вашей бабушке. Она просила привезти ей рецепты моей мамы. А вы своим визгом сбили меня, как пьяного лётчика. Вот как я теперь пойду? Весь мокрый? А в город как мне прикажете добираться? Давайте я помогу вам отмыться-оттереться, пока моя одежда немного подсохнет. Давайте-давайте, сзади вы всё равно ничего не увидите.

И вылез на мостки, вытащил Алёну, разделся, разложил джинсы и майку под солнцем и приступил. Носовым платком, чистым и хорошо пахнущим, вытер сначала ей губы, а потом и всё остальное. Девушка сидела, как под гипнозом. Вид обнажённого торса, такого ладного мужского тела, ввёл её в ступор. Загорелый Артём, волосатая грудь, так близко от неё его глаза и губы… Но когда он повернул Алёну, сильно замазанную именно спереди, она подскочила, прогоняя наваждение.

– Что вы со мной как с маленькой девочкой? Я сама.

– Да, пожалуйста. Осталось только впереди. И я думаю, надо проплыть немного, закрепить успех. Ну, вперёд!

И нырнул. Долго плыл под водой, вынырнул и лёг на спину.

– Раскомандовался, – проворчала Алёнка, засмотревшись на пловца, легла на мостки, намочила платок.

И в этот момент прямо перед её лицом из воды показалось лицо Артёма. Он улыбался такой лучезарной улыбкой, что у Алёны защекотало где-то в животе, так он был хорош. Мокрые волосы, смеющиеся глаза, широкие плечи… И ямочки…