— Огород, я трехсотый, тяжелый, квадрат Б-три, за зданием с… кха… с синими дверями… двести тринадцать к западу от морковки… хкуххххукху…

— Принял, заяц четыре, ожидайте.

Ожидайте. Ему легко говорить — сидит за терминалом в кунге за дохренадцать километров от меня и кнопочки тыкает, а мы тут… танцуем. Пехота, блин… Допрыгался, Сергей Николаевич? Добегался, капитан Архангельский? Щас тебя вшивый моджахед в архангелы быстро произведёт. Досрочно, так сказать. Так, хорош фигню думать. Больно, с-сука, но надо терпеть… Сейчас ближайшая эвак-группа с медиком меня вытащит.

Руки падают на песок этой богом забытой земли, скользнув по расцарапанному прикладу… Интересно, меня убьет кровопотеря или схлопнувшееся легкое, а может всё совсем погано и я тупо задохнусь, захлебнувшись кровью от пропоротого осколками рёбер бока? Блять, ну как так-то… кхха… аааййййска… уууубль… хотел же в конце месяца закрыть контракт, снять боевые и на побережье. Домик купить, яблоню посадить, или урюк какой… не, нафиг урюк, мне после местных урюков разных фруктов в жизни хватает… а может быть и с Иришкой помириться… Не, нахрен Ирку… хе… рука онемела… пиздец котенку… точно отбегался. Только бы выжить. Мама не переживёт, если я вот так… в грязи… Она ведь даже не знает, где я…

Говорят, перед смертью вся жизнь перед глазами пролетает. Это, я скажу, нихрена не так. Вот как этот мудак ко мне в спину зашел? Проебал же? Проебал… дурак, а теперь дурак полудохлый… Бо-о-ольно… и дышать тяжело… в горле булькает смешно… бля… зрение скачет… Я щас отключусь. Господи, если ты есть, прости, что я в тебя не верил. Но я так, с-сука, жить хочу! Слышишь, ты там! Отец небесный! Я жить хочу!!! Пожалуйста…

Мамочка, прости… дышать… надо дышать… скоро пацаны подойдут. О! Да вот же они! Бегут, и медик наш с ними… И трамадол… Значит, ещё побегаем, братцы-кролики… Говорить уже не могу. Спокойно. Теперь вынесут… любого вынесут… Боли почти не чувствую. И ничего не вижу, плывёт всё. Кровопотеря большая. Холодно. Только дышать… надо… дышать… дыши, глупое тело, дыши! Дыши, я сказал!! Давай! Ну!!! Вдох… выдох… вдох… выдох… вдох… выдох… вдох…

Первая мысль была: «Кажется, я всё ещё жив. Фух. Когито эрго сум! Ай, башка-а-а…»

И, кажется, опять отключился.

Второе "пробуждение", если его можно так назвать, было менее болезненным. Причем, если в первый раз голова просто взорвалась от болевых ощущений, и я отключился. Но в этот раз я перед отключкой успел осознать, что чувствовать боль — это хорошо. Значит, точно жив. Потом темнота.

В третий раз я очухался от того, что мою тушку скрючило и куда-то потащило. Я открыл глаза, точнее попытался, но ничегошеньки не увидел. Муть какая-то. Опять резко заболела голова, и виной тому были, как мне кажется, совсем не манипуляторы какой-то белесой хрени с синими лампочками вместо глаз. Последнее, что я успел рассмотреть как сквозь кисель. Что с моим зрением?? И как только я уже хотел высказать всё накопившееся возмущение и радость от того, что пришел в себя, вдохнул поглубже и:

— Вяааааааааа!!!Уаааааа! У-ааа! У-ааа!!

Что млять?! А-А-А!!! Отпустите меня!! Нет! Не ты, чудище с клешнями! Держи! Я же выскальзываю! Что за нахрен тут происходит??!! Где, мать вашу, я нахожусь?? АААА!!

— У-ыяаааааа….Уяаааааа…!!!

БляААААААА!!!!! Я, мать его, младенец???!!! ААААААА!!!!!! Что за йобанаврот!!??? Так! Отставить!!! Спокуха! Надо перестать орать и попробовать выяснить, что со мной случилось. Спокойно, спо-о-око-о-ойно… Только, блин, не видно ни черта… Ага… я не один ору… Роддом? Тогда что это за ктулха такая меня за голову тяпнула? И где, так сказать, моя мать, которая меня щас родила? Дети ж, они, как правило, из живого человека появляются. Странно — ор, если мои ухи контуженные не врут, стоит обалденный, а вот кроме каких-то писков, явно технических, ничего не слышно. А мои ли у меня теперь ухи? Так, меня положили, шустро спеленали во что-то совершенно непонятное, но не подгузник точно, а это что за трубка? Кха! Тьфу! Пылесос? Не суйте мне эту хрень в рот!

— Уааааааааа!!!

Ай, драть вас жованым коромыслом поперёк того сифона, да отстаньте от меня все, дайте отдышаться… да что ж такое… Конвейер тут, что ли?

Последнее, что я запомнил, как мысли стали пластилиновыми, а на глаза опустилась какая-то мигающая маска. Вокруг всё зашипело, и я провалился в спасительный сон.