- Нет, - отмахнулся Эрнесто, - если посмотреть более придирчиво и внимательно, то там нет полноценности: либо конфликты, либо проблемы на всех планах, либо нет детей. Нужно время, чтобы ушла старая запись, чтобы она вытравилась из крови, обновилась. А что делают люди? Пытаются клин клином выбить, верно? Когда нужно поступить наоборот и потратить время на работу над собой, на очищение, а не на беготню на свидания, продолжая жить в прежних отношениях пусть не на бумаге, но в голове. Это всё равно, что вылезти из канализации и схватить сочный свежий фрукт. Что ты понесешь в свой рот такими грязными руками? Держа всё это «богатство» в собственном биополе, храня драгоценные обиды и слёзы, ведя внутренние обвинительные речи и вспоминая старые диалоги, невозможно насладиться чистым фруктом, его видом и ароматом, его вкусом и соком. Никакой пользы от этого не будет, в то время как вред очевиден.
- Мне казалось, что если я начну новые отношения, то получу силу, с помощью которой и забудется всё старое и болезненное.
- Ну и как? Сколько было неудач? – прищурился Эрнесто, и я была вынуждена констатировать:
- Много. Я даже составила список мест, где можно было бы познакомиться.
- Как? И ты тоже? – взорвался смехом он.
- В смысле «тоже»?
- И у меня такой список имеется! Мне его подарили. Глупейшие пункты, надо признать, но я попытался... а счастье было так близко.
- Я тебя вычеркнула сразу.
- Вот как... Это еще почему? – насторожился он, а я согнулась пополам от смеха:
- Мне казалось, что самый глупый пункт из всего списка – это «замуж за босса»! Тем более, ты вроде как был женат, а для меня это табу, - уже серьезно посмотрела я на него, ожидая самого главного признания с его стороны.
- И для меня это табу, - взяв мои руки в свои, твердо пообещал Эрнесто. – Сейчас идет такая мощная атака на семейные ценности, так активно насаждаются разводы, двойные стандарты, извращенные понятия, содомия, что почти не осталось психически здоровых и стойких в своих убеждениях людей. Сплошная губительная толерантность. Но я не из разряда слабаков. Я из тех динозавров, что слушают сердце, а не похоть, и при вынужденных отношениях с противоположным полом умеют контролировать не только своё поведение, но и мысли. Не имею привычки клясться, но верь мне: со мной... ты никогда не узнаешь слез и печали, Ассоль.
Он сказал это с таким серьезным лицом, что я поначалу даже не сообразила, а после мы оба прыснули со смеху и бросились в объятия друг к другу.
Как мы выбрались из пещеры, как сели в дивную ладью и понеслись обратно к замку – всё это слилось в одно чудное мгновение счастья.
Хорошо, что я взяла с собой телефон. Хоть он и не ловил сеть, но зато удалось сделать фото. Прижавшись носами друг к другу, мы отодвинули на максимальное расстояние телефон и успели сделать селфи, прежде чем наша ладья тронулась с места, а вместе с ней тронулся и мой рассудок: от горячих поцелуев, от пылких взглядов, от сплетения пальцев рук... Это чувство настолько одурманило, настолько вознесло к небесам, что когда мы, смеющиеся и лучезарные, подходили ко входу в отель, то не сразу поняли, что произошло нечто неординарное.
На лестнице дежурила полиция. Лица постояльцев, сидевших в общей гостиной и холле, казались белее снега, а в глазах читался страх и растерянность.
- Что произошло? – помрачнел Эрнесто, когда к нему подскочил управляющий.
- Мы ждали вашего возвращения. Телефон вы не взяли, да и бесполезно, не ловит тут...
- Что произошло? Кто вызвал полицию? – Эрнесто потерял терпение и, схватив управляющего за плечо, немного встряхнул: - Прекрати паниковать! Объясни, в чем дело!
- Убийство.
- И... кто жертва?