‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Основан в IX веке? - недоуменно посмотрела на меня Полина, оторвав взгляд от буклета. - На месте еще более древнего сооружения и капища?

- Верно, это крайне интересное место, - подтвердил я, отпив сок. – Многие его называют «местом силы». Но если отвлечься от мистической составляющей, то на территории замка наикрасивейший парк с многочисленными фонтанами и три глубоких, больших озера. Своя вертолетная площадка. Так что сразу после приземления мы пересядем на другой вид транспорта.

- На вертолет? – с загоревшимися глазами, уточнила Полина.

- Да, - получая дикое наслаждение от ее детской, восхищенной реакции, таял я.

Она вся трепетала, и я трепетал в ответ, будто на расстоянии двух метров чувствовал ее вибрации, ловил их, настраиваясь на одну волну. Мне казалось, еще немного и сердце выпрыгнет из груди. Да даже не в сердце было дело. Что-то несоизмеримо глубже, нечто яркое, мощное, раскрывалось в грудине, словно там зарождалась ядерная реакция в только что сформированной звезде. Никогда такого не испытывал и даже представить себе подобного не мог. Для меня любовь всегда была чем-то банальным, чем-то вполне объяснимым, волнующим, но не более, хоть я и относил себя к числу романтичных личностей. Наверное, я впервые понял весь смысл приевшейся фразы: «Любви все возрасты покорны». На самом деле, чувствовал себя, как шестнадцатилетний пацан.

- Вы когда-нибудь летали на вертолетах? – насилу справившись с собой, поинтересовался я, продолжая опьяненным взглядом скользить по ее открытым коленкам, по бедрам, на которых натянулась юбка...

- Да я и на самолетах-то не особо...

- Значит, получите массу новых впечатлений.

- Я уже вся трепещу! – восторженно прижав руки к груди, выдохнула Полина, и с моих губ почти сорвалось «Я тоже, знаете ли, едва сдерживаюсь!», но в это время Инга, манерно причмокнув, отпила виски и прокомментировала:

-  Мужчины так падки на дешевую лесть. И особенно на плохую игру, как в погорелом сельском театре.

- Что-что, прости? – повернулся я, уже стервенея: мало того, она мешала мне наслаждаться спектаклем (да, я прекрасно понимал, что Полина переигрывает, местами даже приторно, но как же мне хотелось пить этот нектар и пьянеть от него!) так еще и выставляла меня не в лучшем свете.

- Ничего, - буркнула Инга, опрокинув в себя весь стакан.

- Вот и молчи, раз ничего. Жаль, что тебе мало знакома такая вещь, как воспитание.

- Я просто сказала то, что думала.

- Именно. Знаешь, это и отличает человека воспитанного от невоспитанного. Воспитанный никогда не скажет вслух то, что думает.

- Другими словами: лжец не скажет.

- Нет, ложь – это когда ты намеренно утаиваешь правду, либо искажаешь ее. А воспитание – это когда ты всё прекрасно понимаешь, умеешь водить машину, знаешь правила езды по крутым дорогам, но не нарушаешь их и не создаешь опасную ситуацию. Воспитание – это когда ты играешь по правилам общества, пусть даже видя, что эти правила надуманные и не всегда адекватные, но тем не менее ты не желаешь причинять неудобство собеседнику своими спорно-остроумными умозаключениями, не видишь смысла, чтобы ставить человека в неловкое положение, опускаешь какие-то моменты, не заостряешь на них внимание.

- Учту, - насмешливо фыркнула Инга, - благодарю за разъяснение и чтение морали, папочка.

- Упаси меня от «папочки», - округлил глаза я.