Входит кардинал-инквизитор.
Кардинал-инквизитор. Беседа состоялась?
Первый писец
Кардинал-инквизитор жестом прерывает его.
Господин Галилей потом объяснял нам новый вид шахматной игры, по которому, вопреки всем правилам, можно передвигать фигуры через всю доску.
Кардинал-инквизитор
Первый писец передает ему листы. Кардинал-инквизитор садится и просматривает их. Через сцену проходят две молодые дамы в масках, они приседают перед кардиналом-инквизитором.
Первая дама. Кто это?
Вторая дама. Кардинал-инквизитор.
Обе, хихикая, уходят. Входит Вирджиния, оглядывается, разыскивает кого-то.
Кардинал-инквизитор
Вирджиния
Кардинал-инквизитор, не вставая, протягивает ей правую руку; она подходит, становится на колени и целует его перстень.
Кардинал-инквизитор. Великолепнейший вечер. Позвольте мне поздравить вас с обручением. Ваш жених из знатной семьи. Вы останетесь у нас в Риме?
Вирджиния. Пока еще нет, ваше преосвященство. Нужно так много приготовить к свадьбе.
Кардинал-инквизитор. Значит, вы последуете за отцом во Флоренцию. Рад этому. Могу себе представить, как вы нужны отцу. Жить в доме с одной лишь математикой неуютно, не правда ли? А существо из плоти и крови в таком доме значит очень много. Ведь так легко затеряться великому человеку в столь обширных звездных мирах.
Вирджиния
Кардинал-инквизитор. Неужто?
Вирджиния смеется; кардинал-инквизитор смеется тоже.
Действительно, некоторых господ из святейшего совета недавно чуть не оскорбила такая картина вселенной, по сравнению с которой та, что существует сейчас, оказывается очень маленькой картиной. Настолько маленькой, что ее можно было бы повесить на очаровательную шейку некоей юной девицы. Эти господа опасаются, что в столь чудовищно огромных пространствах может легко затеряться любой прелат и даже кардинал. Всемогущий бог мог бы не заметить даже самого папу. Да, это забавно, но я рад, что вы, милое дитя, и в дальнейшем будете находиться при вашем великом отце, которого мы все так бесконечно ценим. Я пытаюсь вспомнить, не знаю ли я вашего исповедника…