– Настолько ты меня ненавидишь, да? – послышался озлобленный мужской голос. – Даже после всего, что было, не нашёл ничего умнее, кроме как послать меня в самое пекло? А что, теперь сынок точно пристроен!

Элиот застыл на пороге. Кажется, это был Максим Белов, сын бога света. Но почему здесь?

– Имей в виду, я вернусь оттуда, – прорычал Макс. – Вернусь и устрою тебе головомойку. Плевать я хотел на ваши законы. Я знаю правду.

Дверь за спиной Элиота предательски скрипнула. Голос Максима стих. Жрец мысленно выругался. Наверняка парень знал что-то очень важное! Когда уже служащие займутся этой проклятой дверью?

– Кто там? – спросил Макс.

– Извини, это я, – отозвался Элиот. – Я не помешал?

– Нет. Я уже ухожу.

Мгновение спустя показался сам Максим. Он был старше Элиота на три года, но по нему это было не заметно. Вьющиеся светлые волосы до плеч, наивные голубые глаза, привычка одеваться в толстовки и широкие джинсы, как рэп-музыканты. Как будто это добавит ему возраста или объёмов… Субтильный, невысокий, Максим напоминал второкурсника, и никакие ухищрения не помогали ему казаться старше.

– Ты разговаривал с отцом? – вырвалось у Элиота прежде, чем он смог это осознать.

Макс несколько долгих мгновений смотрел на жреца. По невозмутимому лицу невозможно было догадаться, о чём он думает.

– А если и так, какое твоё дело? – наконец сказал он.

– Странно это, – Элиот перехватил поудобнее стопку книг. Руки уже изрядно устали, стоило поторопиться. – Воздающий свет сейчас среди нас, не проще обратиться к нему напрямую?

– Если я пришёл сюда, значит, не проще, – буркнул Максим. – Папашка сейчас такой занятой, прямо нарасхват. Мне кажется, проще дозвониться до английской королевы.

Элиот опустил взгляд. Он не знал, что на это ответить.

В воздухе повисла неловкая тишина.

– Если у тебя всё… – Макс откашлялся.

– Да, наверное, – кивнул Элиот. – Если тебе потребуется помощь…

– Не потребуется, – отрезал Максим. – Удачи.

Стараясь не смотреть на собеседника, парень проскользнул мимо. Тяжёлая дубовая дверь скрипнула.

Видимо, есть вещи незыблемые, как мироздание. Видимо, не все боги готовы смириться с существованием детей.