– Официанты в звериных шкурах и с рогами на головах, – проговорила Лаура. – А пить будем из кубков и шлемов.
Марджи рассмеялась.
– Ну нет, этого ты здесь не встретишь.
– Это уж точно, – кивнул Дэн. – Подобное дерьмо чаще всего попадается в Нью-Йорке.
– Ну да, я совсем забыла, – произнесла Лаура, – мы же уже в деревне. А все равно это место кажется чертовски цивилизованным.
Ник выкатил машину на обочину и заглушил мотор.
14.55.
– Ну, как она? – спросил Питерс.
Ему пришлось почти перейти на крик: в участке, как и обычно, было шумно, как на псарне. Сидя на вращающемся кресле, он слегка колыхнулся всем телом, потом глянул на Сэма Ширинга и буркнул:
– Закрой дверь.
– В больнице сказали, что ей все еще колют успокоительное, – сказал Ширинг. Переступив порог кабинета шефа, он достал носовой платок и громко высморкался.
– Ты что это, рассопливился? – спросил Питерс.
– Есть немного, – пожал плечами Сэм.
– А что еще они говорят?
– Говорят, что, судя по всему, выкарабкается, – ответил тот.
– Лично мне кажется, что это у нее в основном от переохлаждения. Ну и крабы, разумеется, тоже основательно покусали.
Питерс поморщился – при одном лишь упоминании крабов его даже слегка замутило. Судя по всему, к тому моменту, когда женщину заметили с рыбацкой лодки, крабы прилично поработали над ее телом. А крепкая оказалась дамочка, – подумал он. – В бреду, почти без сознания, можно сказать, еле живая, а гляди-ка – как уцепилась за камни, так и не отпускала.
– Есть какие-нибудь предположения насчет ран на лице и спине?
– Похоже на то, что ей пришлось довольно долго бежать по лесу, – ответил Ширинг. – В ранах обнаружили кусочки древесной коры. Березовой.
– Да, долго же ей пришлось бежать, – снова буркнул Питерс. – Как я понял, половина ран в глубину не меньше полдюйма.