— Но я не хочу жить с чужими людьми!

— Простите, но здесь вы — тот самый чужой человек, и мы тоже не хотим делить с вами наше жизненное пространство. Поэтому выбор у вас здесь только один: согласиться с предложением Марины. Да, и учтите: тогда она перестанет выплачивать вам те шестьдесят долларов. Мы тоже не Рокфеллеры, поэтому приходится ограничивать себя в средствах, которые уходят из семьи. Так что вы решили?

— Креста на вас нет, жлобы проклятые! Ладно, ваша взяла, снимайте мне комнату, но учтите: если мне соседи не понравятся, я туда не въеду! Будете новую мне искать!

— Ничего мы вам другого искать не будем. Не понравится — живите, как хотите. Можете в суд подавать, уверяю, ничего вы от нас не получите сверх того, что мы вам уже предлагали. А теперь простите, но нам пора. Позвольте вас проводить до двери. Всего хорошего!

Когда Сергей закрыл за «тещей» дверь и повернулся к Марине, ту буквально трясло, как в припадке. Молчаливая истерика. Губы побелели, глаза закатываются. Сергей осторожно обнял ее и отвел в кухню, посадил на мягкий уголок. Быстро пошарил по шкафам, нашел аптечку, а в ней валокордин и валерьянку. Напоил ими Марину, поставил заново кипятить чайник.

— Спасибо тебе, Сережа. Если бы не ты, не знаю, как бы я ее отсюда выставила. В какой-то момент так захотелось ее по голове чем-нибудь потяжелее приложить, или придушить, аж руки к горлу потянулись.

— Да ладно, не переживай ты так. Отбились же! А то нервничаешь из-за ерунды всякой. Не бери в голову, больше она тебя доставать не будет.

— Ты ее плохо знаешь. Она сейчас, между прочим, поставит на уши всех встречных и поперечных, чтобы выяснить, кто ты такой и кем мне приходишься. И боюсь, что все выяснит. Она же смогла узнать мой новый адрес. И я до сих пор не знаю откуда. Сережа, я боюсь, я не могу так больше! Она меня уже раз едва с ума не свела, отец из-за нее уже на том свете, а сейчас все снова начинается! Не могу я, сил моих больше нет!

— Ну успокойся, успокойся, что-нибудь придумаем. Хочешь, мы с Виталькой будем твою семью изображать, пока она не убедится, что мы действительно вместе живем?

— Хочу.

— Подожди, ты что, на самом деле? Я же так, в шутку предложил.

— А я всерьез ответила. И не надо ничего изображать, хочу, чтобы вы были моей семьей, самой настоящей. Если хочешь — считай это предложением руки и сердца. Или это только мужчины могут говорить? Тогда что там должна сказать женщина, чтобы мужчина получил представление о серьезности ее намерений?

— Мариша, погоди, не гони коней. Теперь у меня уже шарики за ролики заходят. Еще раз, если я правильно тебя понял, ты хочешь, чтобы мы с Виталькой переехали к тебе жить, и жили бы, как настоящая семья. То есть обычный гражданский брак. Так ведь?

— Можно и не гражданским, если захочешь. Я замужем еще ни разу не была, так что испытать все прелести законной семейной жизни совершенно не против. А теперь одевай свой пиджак и беги отсюда на все четыре стороны. У тебя же на лбу написано аршинными буквами, что ты в шоке от моей наглости, напористости, и вообще таких женщин ты терпеть не можешь, поскольку назойливость, нахальство и т.д. и т.п… В общем моя скверная натура предстала перед тобой во всем великолепии. Ну давай, скажи, что так не пойдет, скажи!

— Да, ты права, так не пойдет.

— Ну, а я чего хотела? Дура, идиотка! Своими руками все испортила. Ну не могу я в эти игры играть, не умею! Думала, что буду тянуть до последнего, пока ты сам мне все не скажешь, а получилось, что не смогла. Все, уходи, спасибо тебе за то, что помог отбиться от матери, и давай, двигай отсюда.

— Нет, так тоже не пойдет. И знаешь почему? Потому что, как ты сама заметила, предложение руки и сердца должно исходить от мужчины, а не от женщины. Поэтому позволь мне исправить твою ошибку. Марина, я спрашиваю тебя, согласна ли ты быть моей женой и мамой Виталика? Подумай хорошенько, не торопись, взвесь все как следует. Я и на самом деле не подарок, с моим характером лучше сразу под каток ложиться. Да и ребенок у меня, это тоже много значит. Я сначала о нем думаю, а потом уже о ком-то другом. В общем если так посмотреть, я не самая подходящая для тебя партия.

— Сережа, ты хочешь, чтобы я стала твоей женой?

— Ну да, о чем я тогда последние пять минут тебе твержу? Или у тебя бананы в ушах?

— Ты хочешь взять меня в жены потому, что тебе жалко меня и ты хочешь защитить меня от матери?