Один из помощников Уолша положил перед ним какую-то бумагу. Уолш нахмурился и отодвинул ее.

— Щекотливо, — сказал Уолш. Я попытался взглянуть на документ, но стол был слишком широким. Помощник Уолша победоносно убрал эту бумагу.

— Что такого щекотливого, хотел бы я знать?

Уолш колебался:

— Там есть потенциальный конфликт.

Когда я спросил о конфликте, Уолш ответил, что он был не уверен в том, что мне следует это знать.

— Между нами китайская стена, — раздраженно заметил я. — Просто расскажите мне об этом. Вы же знаете, что я не могу никому ничего рассказать, только советникам.

Мы все присягали на неразглашение, и даже самые незначительные нарушения закона могли похоронить эту сделку. Консультанты слияния — коммерческие банки, специалисты по вопросам управления, бухгалтеры — все они относились к адвокатам, обсуждающим ценные базы их клиентов, с какой-то нервозной антипатией и согласились на слияние только тогда, когда те немногие, кто был вовлечен в обсуждение, расписались кровью в том, что будут молчать. Моя кровавая подпись уже стояла на соглашении, и вряд ли Уолш будет держать что-либо втайне от меня.

— Скоро ли вернется Шелдон? — спросил он.

Таким образом он хотел сказать, что был бы не прочь поговорить начистоту с партнером, а не с его посредником.

— Я не знаю, — ответил я, затем добавил: — Вы ведь прекрасно знаете, что у меня есть все полномочия обсуждать любые вопросы на этих встречах.

Уолш вздохнул.

— Наш клиент холдинг «Реноу», — сказал он, — миллион плюс услуги. Год назад «Реноу» приценивался к «Сарацен». Тогда это ни к чему не привело, но дело уже было открыто, и они сказали, что могут снова заняться им, когда финансовые рынки стран с развивающейся экономикой придут в равновесие.

— Так это же не открытый конфликт.

Это уже не выглядело угрожающе, но на этом можно было поскользнуться. Знал ли Эрни, что «Реноу» имел что-то против «Сарацен»? Он не любил, когда клиентов дурачили; он воспринимал это как личную обиду.

Сегодня вечером в шесть. Не завтра. Бар «Молодой моряк». Встреча с Эрни. Я был рад. Эрни хотя бы встряхнет меня, накачавшись джином.

— Все не так просто, — сказал Уолш.

Что было не просто? Я забыл, о чем мы говорили.

Уолш стоял, восхищаясь одной из гравюр на стене. Он провел пальцем по верхнему краю рамки, словно хотел найти там пыль из викторианской эпохи.

— «Реноу» — платиновый клиент, — продолжил он.