Войдя в сарай, мужчина находит выключатель. Под потолком загорается тусклая лампочка. Он идет, заглядывая за каждую поленницу, и наконец видит миниатюрную женщину в грязном сером комбинезоне, сидящую на полу. Кажется, она плачет.
Увидев мужчину, она испуганно вытаращивает глаза. Испуг быстро сменяется счастьем. Женщина вскакивает и кидается ему на шею.
– Да здравствует разум… – всхлипывает она.
– Ну, ну, все хорошо… – мужчина отворачивается – от женщины плохо пахнет.
Он вежливо отстраняет ее.
– Я хочу… назад… – негромко хнычет она.
– Обязательно! – говорит второй мужчина, появившийся у женщины за спиной.
Стрекочет электрошокер. Женщина падает.
– За что ты ее? – спрашивает первый. – Видишь, она добровольно сдается…
– И сбежала тоже добровольно. Пачкунья! – Второй пинает лежащую ногой. – Кто это у нас вообще?
Первый достает планшет, листает на нем фотографии.
– Это НР-3010. Можно даже отпечатки не сверять…
– Все равно придется, так положено.
– Кому ты это рассказываешь…
Один из мужчин взваливает обмякшую женщину на плечо.
Вместе они идут к выходу.
Эви
Викусик – это человек-убейся-позитивом. Подчеркиваю, не Виктория, не Вика, не Викуся, а именно Викусик. Так написано у нее на всех страничках во всех соцсетях. Она бы и в паспорте так написала, если бы знала, что так можно.
Вот мы идем с ней по улице, а она вдруг хватает меня за руку и шепчет: «Смотри, какая сирень!» Сколько лет ее знаю, а так и не научилась правильно на это реагировать. Симулировать восторг неохота, а обижать подругу хочется еще меньше. А она уже чуть не скачет от счастья и требует, чтобы я ее сфотографировала рядом с этой сиренью, и так, и сяк, и наперекосяк.
Если не сирень, то первый снег. Если не первый снег, то закат. Если не закат, то луна. К котятам и щенкам ее лучше вообще не подпускать. А если в поле зрения нет никаких животных и природных явлений, то Викусику достаточно посмотреть в зеркало и простонать: «Ой, Эви, я така-а-а-а-а-я красивая!..»