Голая Настя стоит на коленях, а перед ней на коленях ее муж. Он избит, на его руках наручники, в его глазах вина и обреченность, в глазах же Насти ужас. Саблев, этот самый начальник охраны подходит ближе и подносит к его виску пистолет, передергивая затвор, и нажимает на спусковой крючок. Настя кричит, а ее муж падает, кругом лужи крови, ошметки плоти. Саблев улыбается…
Боже, он убил его… я послала его на смерть, господи… что же это за люди-то такие, хотя, о чем я, это же не люди, это какие-то непонятные жестокие существа, наслаждающиеся своей силой и абсолютной безнаказанностью.
Я даже не слышу, о чем они переговариваются с другим мужчиной, у меня в голове шум, а по щекам уже скользят прохладные дорожки слез.
Я только чувствую, как второй берет меня за запястье, и они ведут меня в этот дом, в дом, в котором исчезают люди. Я не могу сопротивляться, у меня нет сил. Страх и ужас сковывает мое тело, и я покорно иду на смерть. Я уже понимаю, что это самая настоящая смерть, очень долгая и мучительная.... Из этого дома я никогда не выйду. Неужели это конец?
Несколько дней назад…
После разговора с девочками о Крепенине, мне стало не по себе. Оказывается, он сидел со своими шестерками и обсуждал, что мы поссорились с ним из-за того, что ему не понравилось, как я делаю… минет!
Это слышали все в группе, так как говорил он об этом очень громко, а его шестерки отпускали по этому поводу каверзные шуточки. Типа того, что пусть учится, в инете ей порнушку покажи, пусть посмотрит или на бананах потренируется и все в таком духе…
Я не стала ждать экономика, сдавленно попрощалась с девочками и как можно быстрее ретировалась из университета. Попытаться выяснить отношения с "прынцем"? Нет, такое мне было не под силу, даже не стоит соваться. Я пыталась много раз, и он всегда выставлял меня в отвратительном свете. Играть на его уровне я никогда не смогу. Опустит и задавит опытом.
Единственное, что радовало, так это то, что я ушла на "заочное" и видеть "прынца" больше не буду. Девочки сказали, что рады за меня и, даже почти не поверили этому козлу Крепенину. Просто не знали, куда я подевалась, а номера моего ни у кого не осталось. Я на всякий случай обменялась с ними номерами телефона и потребовала с них клятву, что никому, особенно старосте мой номер не давать, не говоря уже о Крепенине.
– Да мы уже поняли, что это Маша та еще тварь! – зло зашипела Люба, я даже не ожидала от нее такой вспышки гнева, – недавно Дашу подставила! – продолжила девушка, сверкая глазами в сторону старосты. – Попросила ее сходить в пятьсот восьмую аудиторию, она там якобы журнал оставила, хорошо, что я с Дашей пошла, да и Настя маленькая от нас не отстала. Мы когда туда пришли, там этот Крепенин со своими шестерками нас не хотел выпускать, твой номер телефона требовал.... Мы так напугались, но нас много было, все равно не так страшно, а если бы Даша одна?
– Мы еще тогда подумали, если ты его девушка, то почему же он тогда твой номер телефона не знает? – продолжила Настя.
А я тоже задумалась, ведь если он входил в голову к моему брату, то мог бы мой номер и запомнить? Или доступа к его памяти он не получил? И, слава богу, что не получил. Значит, он даже не знает, где я живу? Это очень обнадеживало…
А потом я о нем позабыла, на работе одни сплошные ревизии пошли, вечерами я задания, да контрольные делала, ночами опять по разным снам путешествовала, благо хоть сны стали мимолетными и тусклыми, и людей, снившихся мне, я практически не запоминала. Просто не были их судьбы таким эмоциональными, что ли?
И Крепенин вылетел у меня из головы, а зря, стоило бы задуматься…
Егор позвонил мне дня через три вечером, и сказал, что уже дома, и очень-очень ждет меня в гости и даже уже такси заказал.
Я кинулась собираться и приводить себя в порядок. Даже в душ сбегала. Игоря, как всегда, не было дома, он последнее время или приходил поздно ночью или вообще не появлялся. Я решила, что наконец-то девушку завел.... Да и некогда мне было о нем думать, работа, учеба, Егор, в конце концов.
Такси подъехало к подъезду через тридцать минут, и я даже накраситься толком не успела и волосы не высушила. Я знала, что, между нами, должно случиться, и ждала этого. В зеркало заднего вида, заметила, что непроизвольно улыбаюсь. Конечно, страх, что мне будет больно, никуда не уходил, но я понимала, что от этого никуда не деться и надеялась, что все будет хорошо.
Стоило мне зайти в квартиру, как я сразу же с порога попала в объятия Егора…
– Тонечка…
Егор шептал мое имя и целовал мою шею, при этом еще и, сдергивая с меня пальто, чуть пуговицы не оторвал… Он медленно начал тянуть меня за со собой в комнату, держа за талию одной рукой, целуя в шею и умудряясь еще и раздевать, разбрасывая всю мою одежду по полу. Я даже не ожидала, такого напора и слегка растерялась.