Тот ответно салютует, потом спрашивает:
– Как успехи?
– Готовы отбыть, как только будет подан транспорт для оружия и боезапаса.
Он недоверчиво смотрит на меня и переспрашивает:
– За два дня вы обучили сто человек, младший лейтенант?
– Так точно, сьере майор. Оружия у нас в избытке, курсантам даны основные навыки. Тонкости будут постигать в процессе.
– А кровью этот процесс будет сильно полит?!
Он едва ли не кричит, и я его понимаю, поэтому спокоен.
– Не думаю. Впрочем, вражеской крови будет достаточно. А вот нашей крови быть не должно. Потому что пота пролито немало. Знаете, сьере майор, умирать ещё не хочется. Маловато я на свете пожил.
Тот вроде бы берёт себя в руки:
– Значит, решили взять своё потом?
– Да. Больше пота – меньше крови. Старая истина островов.
– Ах да… Вы же не местный…
Он словно спохватывается, потом задумчиво смотрит на меня снизу вверх, потому что хотя плечи у нас и одинаковые, но я выше его на полторы головы.
– У вас есть ещё неделя, сьере младший лейтенант. Так что продолжайте заниматься.
– Благодарю, сьере майор. Эти дни нам очень пригодятся.
Опять отдаём честь друг другу, и я покидаю кабинет. Да, воевать мы можем начать хоть сейчас. Но это будет бестолково. Навыки-то – лишь самые первые. Майор абсолютно прав, и имеющуюся у меня неделю надо посвятить отработке стрельбы. Скажем, попробовать применять бомбы не массированно, а точечно. Поучиться стрелять по цели. Менять длину деревянных запальных трубок, чтобы боезапас рвался именно тогда, когда нам нужно, а не когда полностью догорит мякоть. Вдруг найдётся умник, который перерубит трубку, и что тогда?
Глава 5
Марш к линии фронта был бешеным и изматывающим. Но ничего другого не оставалось: получив дополнительные подкрепления, ренегаты ударили всеми силами и, прорвав линию обороны, устремились в прорыв, сжигая поля и деревни, беря штурмом города и замки. Самое страшное, что они не щадили никого, уничтожая всё живое на своём пути. Спешно организовывались заслоны, под копьё становились все мужчины и даже женщины. Но необученные, собранные наспех полки перемалывались закалёнными, отлично вооружёнными и обученными регулярными частями Рёко и Тушура. Как ни хотели Ролло и сам Атти приберечь войска нового строя, собрать мощный кулак и наголову разгромить и уничтожить врага, но выхода не было, и пришлось двигать первые сформированные отряды по частям. Лишь бы остановить ренегатов, дать возможность увести беженцев в глубь страны, не просто сформировать и наспех обучить новобранцев, но и вооружить их огнестрельным оружием. Так что уже на следующий день вся моя учебная рота была посажена на коней, имеющиеся в наличии боеприпасы погружены в телеги и в сопровождении пехотного батальона с винтовками отправлена в Меко, последний рубеж обороны перед исконными владениями дель Парды…
Беженцы. Измученные до последней стадии, механически переставляющие ноги, измождённые до предела люди, несущие на своих горбах тех, кто уже потерял силы и не мог передвигаться сам. Голодные, истощённые дети, потерявшие родителей, с безнадёжностью во взоре. Вот что врезалось мне в память о тех днях и часах, когда мы, понукая лошадей, спешили на помощь тем, кто ещё пытался драться.