– Об этом – позже, – по лицу девушки пробежала тень раздражения.
– Но все же!.. Я хочу знать!..
– Я профессионально занимаюсь историей. Но я – не сотрудник музея, не экскурсовод. И даже не ученый. Если хочешь, пойдем: двадцать первая башня… Состоит из трех ярусов. В стене первого яруса вверх поднимаются восемьдесят три каменных ступени. Во втором ярусе лестница – винтовая. Из ста сорока девяти ступеней. В последнем, самом верхнем ярусе лестница из металла. Она бежит по внутренней стене до самого купола и состоит из девяноста семи ступеней… Мы с тобой…
– Элалия, постой! Как же мы пойдем?!.. Ведь нас не пропустят. Я только что пытался войти внутрь. Все – мой пропуск не действует!..
Красная громада Боровицкой башни возвышалась у них за спиной. Она нависала над двумя молодыми людьми, словно излучая опасность и тревогу.
– Твой пропуск не действует. Зато в полном порядке мой! – решительно сказала красавица и схватила молодого человека за руку.
Рубцов видел: стоящий возле ворот милиционер следит за ними не отрываясь. Вдруг Антон вспомнил: так и не знает, что произошло или, быть может, до сих пор происходит возле «Южной».
– Послушай, ты, случайно не знаешь: что-то произошло совсем недавно возле одной станции метро?
Теперь он уже не мог определить, что вернее: движет ли им жгучее любопытство, круто замешанное на тревоге или же использует вопрос, как повод, чтобы оттянуть поход в крепость.
– Знаю. Но об этом позже. Давай обсудим новости потом.
«Неужели же она и вправду может войти туда сама и повести с собой меня?» – мелькнуло у него в голове.
8.
«Вольво» проехало еще какое-то расстояние задним ходом и остановилось. По-прежнему находилось на пешеходном тротуаре, протянувшемся вдоль старинной кремлевской стены. Водитель посмотрел сквозь боковое стекло: старикашка держался рукой за красные кирпичи, словно прирос к ним. Пробка начала быстро рассасываться – автомобили двигались все быстрее.
Водитель выбрался из «вольво», легким движением прикрыл дверь. Поверх тускло поблескивавшей крыши глянул на старикашку. Тот стоял повернувшись в пол-оборота к стене. Казалось, смотрел куда-то себе под ноги. Человек из «вольво» не торопясь двинулся в его сторону. Время от времени оборачивался и бросал взгляд на поток автомобилей на набережной, словно размышляя: не много ли свидетелей?
Старикашка тоже несколько раз поднимал голову, поворачивался и смотрел на приближавшегося человека. Но руку от кирпичей не отнимал. Чем ближе оказывался человек из «вольво», тем меньше обращал на него внимания.
Наконец водитель подошел к старику вплотную.
– Не бойся, не упадет! Можешь не придерживать! – бросил ему человек из «вольво» грубым голосом.
Старикашка по-прежнему не отлеплялся от стены.
– Слушай сюда! – рявкнул водитель и схватив старикана за плечо, резко развернул его лицом к себе.
Тот не противился, но глаз не поднимал, глядя куда-то вниз, на траву. Несколько мгновений оба стояли напротив друг-друга не произнося ни слова.