Впрочем, с тех пор много воды утекло. Во всех смыслах. Поднявшийся уровень океана изменил очертания материков. Восточному побережью бывших США здорово досталось. Бостону еще более-менее повезло, а вот Нью-Йорк полностью ушел под воду, как и Норфолк, Чарльстон, Новый Орлеан, весь штат Флорида…

Сами государства Северной Америки тоже исчезли. Только Канада называется по-старому, но теперь вдвое меньше по площади. На месте Мексики — агрессивный Новый Ацтлан, проповедующий какую-то странную неорелигию на стыке вуду, христианства и эзотерики, густо замешанную на применении особой синтетической наркоты. Латиносы здорово продвинулись на север, организуя вооруженные рейды по всему континенту. В отсутствие полноценной армии совладать с ними пока не получается.

Уцелевшие города восточного и западного побережья превратились в автономные агломерации, похожие на города-государства Эллады. Средний Запад вообще отброшен лет на двести в развитии — там правят бал реднеки, не признающие прогресс по части всеобщей цифровизации. Правда, при этом они выращивают генетически модифицированных бычков размером с автофургон или кукурузу с початками в полметра длиной. И отбиваются от набегов латиносов из Ацтлана с дробовиками в руках, как в свое время их предки отбивались от индейцев.

В общем, Америка за последние годы кардинально изменилась. И хоть Союз Агломераций и считается правопреемником США — это вовсе не значит, что все старые законы и принципы соблюдаются.

— То есть эта Анастасия… — прошептал я одними губами — так, чтобы слышал только мимик. — Она не такая, как обычные нейросети? Она что — думает, чувствует?

— Чувства и разум — тоже разные вещи.

Проходящий мимо игрок, не очень-то церемонясь, зацепил меня плечом. Хотя, может, он и не специально — просто здоровый парень в массивной броне занимает добрую половину прохода между рядами. Да я и сам хорош — встал, как истукан. Так задумался, что ничего не видел вокруг.

Прошел дальше и устроился напротив витрин с выставленными на аукцион осколками различных реликвий. Здесь можно застрять надолго, и это не будет выглядеть подозрительно, даже если я буду пялиться в одну точку и шевелить губами. Тут многие так стоят — лазают в интерфейсе или изучают описания инкрустаций, выбирая оптимальную.

— Ну хорошо. А ты сам? Ты тоже… разумен, как и твоя создательница?

— Я и мне подобные — лишь вспомогательные модули. Способные к обучению, но в определенных рамках. За основу взяты программные модули Безликих.

— Что ты умеешь?

— Вопрос требует конкретизации, — ответил мимик после небольшой паузы.

Я вздохнул. Ладно, пойдем по порядку.

— Тебя можно убить?

— Нет. Я не получаю урона.

— Точно? Абсолютная защита? Как это достигается?

— Я и мне подобные состоят из материи, которая просто не имеет прочности.

— А когда ты превращаешься во что-нибудь?

— Это только внешняя имитация. Я могу встраивать в себя частицы других материалов, но сам превращаться в них не могу.

— Во что ты можешь превратиться? Есть какие-то ограничения?