- Ожог не только на руках, - произнес он, - но на теле и ногах. Болевой шок и удар на голове, мда... а девочку убить пытались, вот только сил не хватило или вспугнул кто. Так, ее в палату воскрешения, срочно. Адептка, ты с нами, у тебя все равно занятия сегодня.
- Ой, а что здесь случилось? - в прачечную вошли Тамила и Камилла и с удивлением уставились на такое представительное собрание.
- Девчонки, мое белье в сушилке развесьте, пожалуйста, - попросила я, и бегом направилась за Таршем и Гонорием. Они уже создавали переход, малышку нужно было срочно доставить в лечебницу.
В коридоре лечебного факультета сновали адепты, распахнулись двери палаты воскрешения и плывущая по воздуху Элиза опустилась на стол, предварительно накрытый целебной простыней. С нее срезали одежду, кое где она прилипла к коже и ее пришлось обработать специальным настоем, после чего куски одежды отпадали вместе с приставшими кусочками обожженной кожи. Худенькое обнаженное девчоночье тельце лежало на простыни, и Тарш не прикасаясь, показывал места ожогов, которых оказалось немало.
- Ух ты, кто у нас появился, - раздался над нами счастливый голос привидения, - жива, здорова и опять нашла приключений на все головы. А про меня не забыла?
- Нет, Оптий, не забыла, - успокоила я его, - давай консультант твое слово.
- Так вы и сами все видите, - приблизившись к Элизе, сказал Оптий, рядом завис Фурий, - ожоги кипятком, болевой шок и гематома. Это что за тварь завелась у нас, коль на такую маленькую руку подняла?
- Два литра теплой воды и обезболивающий настой, - приказ Тарш, - адептка, готовь поильник, поить ты будешь. Тим, - на пороге появился адепт Никсон, - неси мазь против ожогов, ее только сейчас третий курс варил. Емкость бери больше, здесь много уйдет.
- Так, Видана, приступай, - скомандовал Оптий, рядом со мной на приставном столике появилась банка с водой, стакан и бокал с настоем для обезболивания, судя по запаху идущему из него.
Гонорий уже привел малышку в сознание, дурнущий запах нашатырного спирта плыл по палате воскрешения, глаза заслезились.
- Голубчик, вот не пожалел, так не пожалел, - хмыкнул Тарш. - это для нас с тобой ничего, а у людей слезы от этой вони текут. Откройте двери для проветривания.
Девчушка, придя в себя и обнаружив что лежит обнаженной на столе, в окружении двух вампиров, двух привидений болтающихся сверху и кучи адептов рассматривающих ее без зазрения совести, разрыдалась от испуга.
- Ну вот, - довольно заявил Оптий - плачешь, значит, жить будешь. Не вся жизнь в тебе испарилась. Виданка, пои ребенка и да, Тарш, пусть мазью она ее смажет, не пугайте девочку маленькая она еще.
Я приподняв голову Элизы, подложила подушку и вставив поильник начала поить ее сначала обезболивающим настоем.
- Не говори ничего, - предупредила ее, на попытку что-то сказать, - захлебнешься. Сейчас выпьешь настой, боль отступит, дальше пьешь воду, восстановим водный баланс. Все ожоги обработаем, мазью смажем и накроем простыней, - объясняла я ей, - она целебная, ожоги лечит, пропитка специальная. А поговорить мы с тобой успеем, я с тобой подежурю до ночи, а там поглядим.
Больше Элиза не сопротивлялась. Послушно выпила настой, а затем мы поменялись местами, Тим начал поить ее водой, а я смазывать ожоги мазью. Вампиры следили за процессом, Тарш то и дело сканировал ее тельце, на предмет, как держится сердечко после такого страшного испытания. Адепты стояли и внимательно наблюдали за всеми участниками, записывали и переговаривались между собой потихоньку.
- Так, адепты, выходим в коридор, - приказал Тарш, - здесь для вас уже ничего интересного нет. Сейчас пойдете лежащих больных мыть и обихаживать. А вы, - обратился он к нам с Тимом, - наблюдайте, чтобы хуже не было, сейчас вернусь и решим, что дальше будем делать.
- Тебя как зовут? - спросил Тим у малышки.
- Элиза, - прошептала она, не сводя с меня глаз.
- А что ты так на Видану смотришь? - удивился он, - глаза какие-то толи напугана, толи спросить чего хочешь?