В день официальной помолвки.
И потом неделю извиняться перед отцом, доводя себя до состояния слетевшей крышечки. Нет уж, я лучше сбегу на кухню, побешусь, выбешу поваров и вернусь обратно, как это модно говорить «в ресурсе». По факту просто адекватной настолько, чтобы досидеть вечер.
Праздничный, ага.
Прислонившись спиной к боковой стенке холодильника, я ритмично бьюсь об него затылком.
Почему? Почему предложение Андрея уже не кажется самым правильным из того, что могло со мной случиться?!
«Потому что Ян вернулся», — просто и легко отвечает подсознание.
Да и чёрт с ним! Прошло столько лет, столько месяцев и дней. Я должна его ненавидеть! Должна забыть! И до сегодняшнего вечера была уверена, что мне удались обе задачи.
С протяжным стоном я зарываюсь рукой в волосы. Мне нельзя с ним встречаться. Нельзя! И я не буду. Сошлюсь на головную боль или ещё что-нибудь в этом духе и уеду домой. Тем более, что он меня не видел, а, значит, всё будет в порядке.
Не будет больше никакого порядка!
Ведь это Ян Исилин. Мой долбанный первый, который исчез так же легко, как появился. Первый, от кого мою итак не совсем здоровую психику сорвало окончательно, и те полгода… Нам было весело. Очень. Хорошо нам тоже было, правда, исключительно в пределах постели.
Потому что он хотел меня, я хотела его, и нам обоим не было дела ни до светских бесед, ни до театральных походов.
Тот коктейль в клубе… Стоило выкинуть его или просто оставить на столе, но мне было двадцать. И шёл третий год, как нас с отцом бросила мать. Моя любимая когда-то мама, нежная, воздушная и вся какая-то неземная. Папа дрожал над ней даже больше, чем надо мной, выполняя каждое её желание, каждый мимолетный каприз.
И любил больше жизни.
Вот только это не помогло. Была обычная школьная среда, когда я вернулась домой, ещё не понимая, что именно случилось. Всё осталось как прежде, ни одна вещь не сдвинулась с места, и даже гардероб так и остался заполненным её вещами. Она просто ушла, сбежала, в числе прочего оставив свою любимую, нашу совместную, фотографию. Которую неделю спустя я разбила и порвала, не замечая кровоточащих порезов на ладонях.
А потом я сорвалась.
Гораздо позже оказалось, что у этого даже название есть — синдром брошенного ребёнка, а тогда… Тогда мне повезло встретить Кира, который оказался прекрасной нянькой. Специфической, конечно, но, может, только это и спасло меня от плохой компании и уголовных наклонностей. Папа, уже тогда известный в городе адвокат, дочь-наркоманку точно бы не пережил.
И именно в тот момент, когда я искренне считала себя уверенной и сильной, мне встретился Ян.
Опасный, мощный, решительный и такой, что лучше бы никогда не встречала. Потому что секс это прекрасно, но, когда отступает горячий дурман, ты начинаешь смотреть гораздо выше чужого достоинства. На достоинство настоящее.