– Вот ведь неугомонный! Ладно, это все сейчас не столь важно. Самуил поддержит прорыв к реке?

– Он хочет уйти посуху. Но согласен, что прорываться лучше вместе, а не по отдельности.

– И то неплохо, – процедил я, в глубине души кроя упрямого болгарина многоэтажными матюгами. – Когда он соберет своих?

– Уже собирает. Сказал, что его люди будут выходить во внутренний двор. Для того, чтобы ромеям «страх Божий внушить». Я ничего не мог поделать, Хальфдан. Уперся, как бык!

А, черти бы его побрали, упрямца, властью наделенного. Теперь и нам придется показывать ромеям, что мы знаем о той подлянке, которую они нам решили устроить.

– Ратмир. Выходим во внутренний двор. Полусотню к крепостным воротам. Занять участок стены, к ним прилегающий. Если ромеи хоть пикнут – отправить их прямо в Нифльхель!

– С удовольствием, конунг! Радостно оскалившийся Карнаухий буквально вихрем умчался «наносить добро и причинять справедливость», как говаривали некоторые мои шутники-приятели. И, зная склад характера бывшего вольного ярла, ромеев, что попадутся под ноги, он вырежет не то что за попытку действия, а даже за косой взгляд в сторону любого из хирдманов. То есть с гарантией вырежет, тут даже сомневаться не приходится. Это было очевидно не только мне и Магнусу, но всем присутствующим. Правда и сожалений не наблюдалось. С чего бы?

Завертелся механизм, теперь его уже не остановить. Полусотня под личным руководством Карнаухого уже умчалась к крепостным воротам. Да к тому же прихватив с собой предусмотрительно приведенного Магнусом одного из приближенных Самуила. На кой он им? Да чтобы оказавшиеся по пути болгары не пытались дергаться, видели бы живое подтверждение нашего с Самуилом союза в нынешних условиях.

Основная же часть воинов собиралась во внутреннем дворе крепости. Не просто праздношатающейся толпой, а собравшись в хирд, готовый идти на прорыв. На фоне оного постепенно скапливающиеся болгары смотрелись… откровенно бледновато. А, пустое. Нам с ними не мастерством мерятся, а действовать хотя бы на минимально совместном уровне. К тому же главная опасность не здесь, а за воротами. Знаю я ромеев, они сейчас, видя нашу готовность, ни за что не полезут. Наверняка уже их базилевс Василий, стянув всю свою гвардию, и ждет удара извне. Удара по нам, своим врагам. Ничего, коварная сволочь, ты свое еще получишь. Не сейчас, но непременно получишь!

Вестник от болгарского царя. Ага, все так, как и планировалось. Они все здесь, никого не забыли, полностью готовы к выдвижению. И «любезно» предоставляют нам честь первыми выходить за пределы стен Переяславца. Хитрожопый же ты, Самуил! Ничего, на каждую хитрую жопу всегда находится известно что винтообразной формы.

– Ворота?

Вроде ни к кому конкретно не обращаюсь, но никакого непонимания. Успели уже приспособиться к моим непривычным для этого времени манерам. Вот и на сей раз Одинец как глава личной охраны и одновременно чуть ли не своего рода «секретарь-референт»… в доспехах ответил:

– Взяты. Было с десяток ромеев. Теперь их нет. Болгары не вмешивались.

– Хорошо. Ну, Один, Тор и Локи с нами! Вперед!

Звучат сигналы, приказывающие начать движение, и все мое небольшое, но закаленное в боях войско медленно, без суеты, направляется к уже взятому под контроль выходу из крепости. Второй выход нам и задаром не требуется, от него идти к Дунаю куда как менее удобно. И еще… Пожалуй, следует послать вестников к Любомиру, под началом которого находились те пять драккаров, на которых мы сюда прибыли. Лучше спалить ромейские корабли сразу, а не ждать у моря погоды. Внезапность удара – немалое преимущество. Особенно против хеландия, этой плавучей платформы для метательных машин, что в нашем случае затачивалась более для перевозки базилевса со свитой, тем самым утратив немалую часть боеспособности. И пошлю вестников, как только выйдем за пределы крепости…

Накаркал! Выйти за пределы Переяславца нам и правда удалось без каких-либо проблем. Ромеи внутри крепости, по докладам хирдманов-наблюдателей, сидели тише воды, ниже травы. Но едва наш и болгарский отряды оказались за пределами крепостных стен, показались и наши недоброжелатели. Конница… Это и само по себе было печально, но вот видеть, что ромеи наняли не абы кого, а действительно мастеров своего дела… Да-да, ночь-то уже постепенно уступала свои права, серое предрассветное небо позволяло пусть смутно, но различать происходящее. У каждого народа свои особенности, в том числе и на войне. Манера построения, тип доспехов, вооружения, иные малозначимые аспекты, что, тем не менее, позволяет с высокой степенью вероятности опознать национальную принадлежность.

Здесь была сборная солянка. Наемники, чего ж удивляться-то! Венгры, валахи, печенеги… славяне, причем не только и не столько поляки. Твою ж ты мать! Этим то что здесь надобно?

Но не это главное, совсем не это. Проблемы не с национальной принадлежностью наемников, а в том, что они конные, да и число, я полагаю, будет увеличиваться. Видимые сейчас противники – это только те, которые контролируют сектор одних из крепостных ворот Переяславца. На других участках и отряды должны быть другие. Иначе нельзя, иначе и быть не может. Поэтому…

– Приготовиться к отражению атаки конницы. Никаких попыток встречных атак. Нам надо не разбить их, а всего лишь прорваться. Самострелами их, самое то будет.

Находящийся рядом Ратмир кивнул, всем своим видом выражая полное согласие. Но и без уточнений не обошлось.