– Нездоровится, Иван Петрович? – вкрадчиво спросил Бирчин, решив, что хватит тянуть и пора переходить к деловой части их встречи.
– Да нет, не то чтобы… – вяло промолвил Травкин, косясь на него.
– Мы привыкли говорить обо всем прямо, не так ли, Иван Петрович? – сразу пошел в атаку Бирчин, выдвигаясь из кресла. – Без обиняков. Я вижу, вас что-то сильно тревожит. Могу я, на правах старого друга, узнать причину этой тревоги? Или это секрет?
– Никакого секрета, Лев Осипович, – поморщился Травкин, точно его уличили в чем-то неблаговидном. – Просто беспокойство…
– По какому поводу, Иван Петрович? – настойчиво спросил Бирчин.
Травкин глянул ему в глаза и тут же отвел свой взгляд.
– Много шума было поднято, Лев Осипович, – медленно сказал он, ковыряя вилкой розовый лососевый бок. – Слишком много…
– Дыма без огня не бывает, дорогой Иван Петрович, – осторожно улыбнулся Бирчин. – Вам ли этого не знать? Некоторого волнения со стороны службы безопасности так или иначе следовало ожидать. Ведь речь шла ни много ни мало о государственной тайне. Да к тому же в открытую умыкнутой почти из стен Государственной Думы. Большой скандал. Но вам-то чего волноваться? Все это вас нисколько не касается.
– Да, не касается, – пробурчал Травкин. – А гэбэшники уже шерстят во всю силу, весь комитет вдоль и поперек допросили, из Зимина душу вытрясли и уже вышли, между прочим, на Дмитрия Захаровича…
– Ну и правильно, – спокойно сказал Лев Осипович, – и должны были выйти. У них работа такая, Иван Петрович. А у Дмитрия Захаровича Лосева своя работа. Ему документы понадобились по роду деятельности, вот он их и затребовал. И в чем тут его вина? И какая связь с вами? Или вы, Иван Петрович, заключили с ним письменное соглашение?
– Ничего мы не заключали, – огрызнулся Травкин. – Встретились в проходном сквере, пять минут постояли, покурили и разошлись.
– Ну так и чего вы паникуете? – пожал плечами Лев Осипович. – Я не вижу ни малейшего повода для волнения. Если даже предположить – хотя, замечу, это весьма маловероятно, – что Лосева припрут к стене и он чего-то там начнет говорить, то против вас лично у него ничего нет. Беседа в сквере? Это же смешно, и вы отлично это понимаете. Никакой такой беседы не было и быть не могло – вот ваша единственно верная позиция, которую никто не сможет поколебать. Если, конечно, ваш друг не подстраховался и не записал разговор на диктофон…
Иван Петрович вздрогнул и испуганно глянул на Бирчина.
– Нет, – поразмыслив, покачал он головой, – вряд ли. Это не принято между нами. И я, и он предпочитаем подобные беседы оставлять в памяти, а не в диктофонной записи. Так спокойнее спится.
– Ну и славно. Тогда вам надо лишь поскорее все забыть. А служба безопасности пусть копает себе на здоровье. Кстати, они ведут столь же усердный, как в Думе, поиск и по другим адресам, куда не дошла почта. И, надо полагать, скоро окончательно запутаются. Ведь им ничего не известно, Иван Петрович. И вам ничего не известно. Не так ли?
Травкин на этот раз не ответил. Хорошо ему, думал он, сидя в своей крепости, никого не бояться и других этому свысока учить. Быстро забыл российские порядки, где не станут миндальничать, как здесь, в колыбели законности, а схватят железной рукой за загривок и швырнут на нары в «Матросскую Тишину». И не бойся там сколько влезет, это уже никого не колышет. Промурыжат в камере полгода, а то и год, – сам в чем хочешь признаешься. Многих тюремные стены сломали и заставили вымаливать прощение. Не дай бог там оказаться…
– Вы ведь вызвали меня не за тем, чтобы утешить, верно? – посопев, спросил Иван Петрович. – Видимо, была какая-то другая причина.
– Была, Иван Петрович, – подтвердил Лев Осипович. – Была.
Он немного помолчал, исподтишка изучая нахмуренное лицо гостя. «Эх, Иван Петрович, бравый депутат. Квашня ты сырая, а не кремень, как о тебе думают твои избиратели. Чуть стало припекать – и запричитал по-бабьи, полез в кусты. А денежки-то получать нравится? Чай, не за просто так ты с Лосевым договаривался. Четверть миллиона долларов за пятиминутный плевый разговор – разве этого мало? Да и Лосев получил столько же и не поперхнулся. А попробуйте заработать эти деньги своими куцыми мозгами. Проверните хоть одно стоящее дело. Куда там. Только и умеете, что взятки хапать да подачки на лету ловить».
– Есть одно небольшое дело, Иван Петрович, – интимно заговорил Бирчин, посматривая на ощетинившегося гостя. – Даже не дело, а так, небольшое поручение. Если хотите, моя личная маленькая просьба.