И мысли вновь обрели сверхсветовую скорость, понеслись в три или четыре потока.

Нет, сукины дети, я без очереди!

Так, так, так…

Их здесь четверо и жертва произвола, а где-то бродили еще двое — Зюгерман с заместителем. И появиться они могли в любой момент. Поэтому…

А ведь как хотелось просто пройти мимо! Но лучше закрыть глаза, открыть и наконец-то проснуться, вырваться из этого чертового кошмара, растянувшегося на несколько суток. Заорать, хватит уже, мля! Хватит! Да, что я такого сделал-то?! За какие, мать его так, грехи?! Задавил панические мысли в зародыше. Пошли вы! Страх и слабость сломал через колено и отбросил их покалеченные тела в темные глубины разума всего лишь картинами собственной гибели. Едва яростно не прошептал вслух: «сидеть на месте, твари!».

План сложился моментально. Даже удивительно, столько всего получилось обдумать в какие-то доли секунды.

— Что ты сказала? Не повторишь? — лениво осведомился, вальяжно останавливаясь рядом с девушкой на расстоянии вытянутой руки.

Как нужно. И как задумал.

Насмешливо посмотрел в глаза возмутительнице спокойствия. Одновременно осуществляя привязку фалькаты, потому что не знал, чем все обернется в дальнейшем. А готовность биться до конца с впрыснутым в кровеносную систему адреналином стала настолько дикой, доминирующей, что о сопротивлении этому чувству не могло быть и речи. Проснулась веселая злость, бодрящая, просящая действия. Адреналиновый угар начинался.

— Покойников плодить нельзя! — внушал себе, повторяя и повторяя мысленно.

Если на меня еще минимум шестьсот пятьдесят тысяч повесят, уверен, по совокупному долгу за пару суток поставлю абсолютный рекорд, наверняка не только в клане «Север». Поэтому надо приложить все силы, чтобы не убивать, но при этом запугать врага насмерть. До дрожи поджилок и мокрых штанов. Задача задач…

А еще опять стало выползать подленькое маленькое малодушие, но настойчивое, повторяющее раз за разом: «Пока что ты можешь избежать драки. Надо уходить!».

Ага-ага.

Как только, так сразу!

Спустить все на тормозах, махнуть рукой, тонко пискнуть: «придурки!», и засеменить по своим делам с высоко поднятой головой и плевком на всю спину? Вряд ли отморозки стали бы преследовать — своих дел пока хватало, хохотнули бы самодовольно, потыкали пальчиками в мою сторону, и все. А вот потом… Да, будущее выглядело неприглядным.

Если я и уйду, то красиво.

Вопрос же курице задал лишь для одного — вырвать немного так необходимого времени.

Чуточку.

Кроху.

Каплю.