Но, когда я первый раз увидел зубастого и рогатого ящера, величиной с буйвола, сплошь покрытого броневыми пластинами и шипами, злобно пялящегося по сторонам изумрудными глазами, иногда яростно шипящего, поневоле замер на месте.

На спине животного в хитром седле с высокой задней лукой восседала девушка, сплошь закованная в броню, в проектировании которой явно использовались достижения современных технологий, а в конструировании материалы мира Нинеи. Выглядели анатомические иссиня-черные латы пришельцами не из прошлого, а из далекого будущего. Доспех не только не скрывал достоинства фигуры, он их подчеркивал: и длинные стройные ноги, и узкую талию, и высокую грудь.

Шлема на всаднице не имелось, поэтому пышные волнистые волосы, цвета вороньего крыла, водопадом опускались на плечи. Огромные глаза, сделавшие бы честь героиням японских мультфильмов, диссонировали с узким, пусть и красивым, но каким-то хищным очень смуглым лицом. В них полыхал настоящий синий огонь, одновременно обжигающий и замораживающий.

Ледяное пламя, мать его так!

Продолжал рассматривать девушку, отметив за плечами две рукояти катан или каких-то других восточных мечей. Но на широком поясе кинжал и небольшой шипастый шар на цепочке. На бедрах интересные ножны, каждое сразу на три узких метательных ножа. Справа от седла в специальном чехле странное копье, слева…

Ящер неожиданно резко повернул голову в мою сторону и с чувством, с толком, с расстановкой плюнул, а скорее харкнул, целясь в меня какой-то зеленой соплей! Хорошо, что та летела как-то медленно. С другой стороны, не стрела это и не пуля. Поэтому почти удалось избежать столкновения со сгустком непонятной гадости размерами с баскетбольный мяч, метнувшись вправо. Однако, коварная дрянь, задев лишь слегка самым краешком ветровку на боку, со смачным шлепком всей остальной массой, завернулась и ударила по спине. От нее исходила жуткая вонь, от которой почти заслезились глаза.

Я успел только повернуться в сторону возможной опасности, а широко распахнутая пасть рогатой скотины оказалась в каких-то десятках сантиметров от лица.

Уверен, будь задачей и целью этого крокодила откусить мне голову, он осуществил бы данный финт с легкостью. Даже бы «мяу» сказать не успел, настолько стремительно двигалась с виду такая неповоротливая туша.

Но если часть разума осознала все происходящее в сотую долю секунды, то руки уже действовали сами по себе, словно живя собственной жизнью. На глубинных инстинктах, первобытных, которые дремлют в каждом: бей или беги.

Я ударил копьем, которое не выпустил из рук, воткнул его прямо в широко распахнутую пасть, пугающую огромными острыми зубами. И угодил в какой-то шарообразный нарост, болтающийся над глоткой твари. Острое лезвие не нанесло видимого ущерба. Не брызнула кровь, только этот невнятный орган чуть подался назад.

Но ящерица-переросток вдруг взвыла, да так трубно, любой пароход бы позавидовал, ко всему прочему меня обдало вместе с вонью хорошего, доброго скотомогильника, взвесью мерзкой коричневой слюны. Все это произошло в долю секунды, а затем животное, сомкнуло челюсти, оставляя в руках обломок древка, то же встало почти вертикально на задние лапы, энергично мотая при этом башкой. Будто пыталось сбросить что-то, мешающее обзору, например, простыню.

Успел еще краем глаза заметить, как девушка отнюдь не вывалилась из седла, а оттолкнувшись от него, сделала двойное сальто назад, приземлилась в полуприседе на стопу левой и колено правой ноги. В этих местах от тротуара в разные стороны брызнули искры…

А затем размытая тень почти мгновенно приблизилась, и мир погрузился во тьму.

Сознание вернулось от струи холодной воды, которая лилась мне на лицо, попадала в ноздри, проникала за шиворот и холодила шею, спину, грудь. Над левым глазом лоб саднило, боль была ноющей, рваной, из глотки рвался стон, но в нижнюю челюсть, будто жало паяльника рэкетир из девяностых воткнул.

Мутная картинка перед глазами первые минуты не хотела фокусироваться, все плыло. На одной силе воли мне удалось сесть на пятую точку и осмотреться. Рядом на корточках с полуторалитровой пластиковой бутылкой сидел Быкан.

— Он очнулся! — проорал куда-то в сторону.

— Это хорошо, думал сдохнет. Для тебя, Ирия, хорошо, — услышал сбоку голос учителя, но повернуть голову не смог. Пока не смог.

— Я Чистая и сестра Вьюги! Командир Второй Центурии, если позабыл! И не обязана отчитываться перед тобой, Джоре! Тем более, из-за какого-то грязного! — отчеканил звонкий девичий голос, надо отметить красивый.

Или таким казался от того, что у меня женщины давно не было? Все мечтал с Юлькой всю накипь сбросить, записавшись в орден рыцарей, хранящих верность идеальной непорочной деве.

Вот и сбросил.