Дело убийства Рагнвальда в Новгороде и его расследование – один из поворотных моментов в русской истории. В событиях, связанных с ним, участвовали все основные силы Европы. Историки как правило уделяют больше внимания «делу четырехсот лучших мужей», событию, безусловно связанному и с Рагнвальдом, и с действиями Ярослава, но сведения, содержащиеся в «Списке Тауберта», ставят причину и следствие на свои места.
Средневековый детектив
вторая книга Русской Тетралогии
Владимир Дмитриевич Романовский
© Владимир Дмитриевич Романовский, 2015
© Владимир Дмитриевич Романовский, иллюстрации, 2015
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru
Глава первая. Брат и сестра
Болярин Нещук, молодой и деятельный, явился в детинец в компании двух стражников. Стражники сопровождали его на тот случай, если Нещук вдруг вспомнит о каких-нибудь неотложных делах и задумает повременить с визитом, а то и вовсе забудет – люди бывают порою так рассеянны!
В детинце его препроводили в недавно реконструированный терем и ввели в гридницу, где на столе вместо яств и вин лежали хартии, письмена на бересте, грамоты, фолианты, и прочая дребедень, а на полированном скаммеле сидел какой-то рыжий тип в богатом киевского покроя платье и рассматривал фолиант в кожаном переплете. Нещук, человек неглупый, сразу смекнул, что тип этот непрост и занимает какое-то важное положение при посаднике.
– Ты Нещук, болярин из рода Котова, проживающий в Ремеслах? – спросил тип, не вставая.
– Да, это именно я, – с достоинством откликнулся Нещук. – С кем имею честь и хвоеволие?
– Служитель княжеской казны, именем Яван, – ответил тип.
– Яван? Говоришь ты странно, Яван. Вроде как ковши говорят, – с наигранным недоумением заметил Нещук.
– Да, – подтвердил Яван.
Он кивнул ратникам, и они удалились.
– Ну, это не беда, Яван, – сказал Нещук, внимательно изучая собеседника. – Не все ковши твари продажные, я и порядочных встречал.
– Ничего удивительного, – согласился Яван.
– Есть, правда, в Киеве такие … эта … печенеги, – сказал Нещук, стараясь вызвать Явана на доверительный дружеский разговор. – Я вижу, ты не из них. По секрету скажу тебе – такой народ противный! Я, когда был в Киеве, имел возможность любоваться. Дикие они, а позволено им многое.
– Ты прав, – снова согласился Яван, откладывая фолиант в сторону и в свою очередь внимательно изучая Нещука. – Нет, я не из них. Я из межей.
– Межей? Это кто же такие?