Дэвид принял протянутую руку и неловко поклонился. В душе он беспокоился из-за своей позы и корректности расстояния между ее рукой в перчатке и своим лицом. Его всегда смущали социальные тонкости. Но Дэвид впитал с молоком матери, что на все это стоило смотреть сквозь пальцы. Впитал, что сущность мужского характера важнее вылощенных манер. Его отец — церковный староста и пресвитерианин9 — решил бы, что абсурдно судить мужчину по тому, как он держит столовые приборы. Дэвид считал себя предателем всякий раз, когда пытался овладеть такой вот бессмыслицей.
— Разрешите представить вам мистера и миссис Чалмерс и их дочь Элизабет, — произнесла миссис Джеффри и, обняв, подвела Дэвида к гостям. — Но, конечно, мистера Чалмерса вы уже должны знать.
Дэвид действительно узнал тучного лысевшего мужчину, который поднялся с кресла, как только они с миссис Джеффри приблизились. Патрик Чалмерс был старшим адвокатом, мужчиной, с которым Дэвид никогда не общался, и он не сомневался, что никогда не был им замечен. Судьи высоко его ценили, Чалмерс не испытывал недостатка в работе и был влиятельным человеком на факультете. Дэвида поразило столь близкое знакомство Джеффри с этим мужчиной. Как правило, они вращались в разных кругах.
— Ах да, — сказал Чалмерс и пожал протянутую Дэвидом руку. — Конечно же, мистер Лористон.
Как любезно с его стороны сделать вид, будто он знал, кто такой Дэвид, и Дэвид был по-настоящему благодарен.
— Счастлив познакомиться, сэр, — искренне отозвался он.
— Моя жена, миссис Чалмерс, — указав на сидевшую рядом даму, изрек Чалмерс.
Дэвид в очередной раз неуклюже поклонился, а миссис Чалмерс холодно кивнула. Была она худой седовласой леди, лет ей было около пятидесяти, брюзгливое выражение, казалось, не сходило с ее лица. Она оценивающе на него взглянула, и Дэвид почувствовал себя бараньей ножкой.
— И моя дочь Элизабет. — Голос Чалмерса смягчился, пухлое лицо при взгляде на дитя выразило потворство.
Выглядела девушка обычно: темные глаза, средней длины каштановые волосы, одетая в аляповатое розовое платье. В отличие от матери для знакомства она поднялась, в ответ на его поклон сделала реверанс и смущенно улыбнулась.
Как только Дэвид присел, миссис Чалмерс приступила к расспросам. К неприличным, колким вопросам о его семье и происхождении, задавались они, без сомнений, для выяснения перспектив.
— Вы один из Лористонов из Сент-Андруса? Знаю несколько членов этой семьи.
— Нет, мэм. Я из небольшой деревушки, что расположена в тридцати километрах отсюда, называется Мидлаудер.
— Никогда о ней не слышала, — нахмурившись, сказала она. — Чем там занимаются?
Дэвид пояснил, что его отец арендовал ферму, и рано или поздно аренда перейдет к брату. Он заметил тяжелый взгляд и поджатые губы миссис Чалмерс, услышанное ее не впечатлило.
Элизабет Чалмерс была гораздо приятнее своей матери. Ее не очень красивое лицо напомнило Дэвиду о кузине Конни, а когда они сели ужинать, в отличие от большинства дам она не вела себя тихо, а проявляла живой интерес к разносторонней беседе, что разворачивалась в течение всей трапезы. Миссис Чалмерс, напротив, высказалась лишь несколько раз на заданный ей прямой вопрос. Она явно не сумела бы разумно изложить свои суждения и с радостью уступила ответ мужу, хотя и поразила Дэвида тем, что имела собственное мнение.
Стоило Элизабет начать говорить, миссис Чалмерс недовольно поджимала губы. Она относилась к той категории женщин, что могли без слов продемонстрировать свое несчастье: красноречивой морщиной на лбу, выразительно стиснутыми губами. Однако девушка не боялась. Она общалась с компанией и игнорировала материнское фиглярство, хотя взгляд иногда и падал на безрадостного родителя.
Что же до мистера Чалмерса, на свою жену он внимания не обращал и сиял всякий раз, когда говорила дочь. Он ей очень гордился, это бросалось в глаза. Видимо, его одобрение и вынуждало миссис Чалмерс молчать. Джеффри поднял тему недавних выборов, и разговор неминуемо свелся к радикалам и событиям начала года.
— Вы защищали ткачей, не так ли, мистер Джеффри? — поинтересовалась Элизабет. — Тех, кого казнили за участие в восстании?
Джеффри как раз собрался дать ответ, но его перебила миссис Чалмерс: