После урока Анна Степановна тащит меня к Авдеевой. Прижимает к себе тетрадь и все время возмущенно косится. Неужели так хорошо зарабатывает? Или очень принципиальная?
Она долго, на повышенных тонах и размахивая руками, высказывает директору, какой я придурок, как вообще посмел и все прочее. Лениво слушаю, сидя в удобном кресле в кабинете, и смотрю в окно. Там снежок срывается и сквозь тучи пробивается тусклое солнце.
— Анна Степановна, я вас услышала, успокойтесь, пожалуйста, — просит ее директор. Наливает стакан воды, протягивает. — А ты чего улыбаешься сидишь, Никита? Тебе весело?
— Как можно, — стараюсь сделать серьезную рожу.
— Я обязательно позвоню твоему деду, и ты будешь наказан. Это ж надо было додуматься! Иди, Кириленко, у вас уже следующий урок начался. Куратор позже озвучит тебе наказание за твой поступок. Не ожидала, если честно, — разочарованно. — Я же видела твои баллы при переводе, ты можешь учиться сам.
— Не вижу смысла забивать себе голову тем, что мне не пригодится. Анна Степановна, не хотел задеть ваши светлые чувства. Обещаю исправиться.
— Уйди отсюда! — гонит меня сама Авдеева.
Зря деньги снимал, теперь надо класть их обратно. Наличку я таскать с собой не люблю, неудобно.
Опоздав на следующий урок, с Василиной поговорить опять не удается. Я вылавливаю ее только в столовой. Ян сидит с парнями с параллельного, чистит свой любимый апельсин и смотрит в сторону Амелиной.
Пока он будет смотреть, я буду действовать.
— Привет, девчонки, — улыбнувшись, сажусь к ним.
У меня на подносе салат с морепродуктами и стакан сока.
— Василина, ты сегодня работаешь?
— Да, завтра выходная, — задумчиво отвечает она, летает где-то.
Надеюсь, я ей вчера приснился. Мне же она покоя не давала, я требую справедливости.
— Ты завтра идешь со мной на свидание, — ставлю ее перед фактом.
Отмирает, поднимает на меня взгляд от тарелки.
— С чего бы это?
— Меня из-за тебя дед лишил тачки, — загибаю пальцы, — заслал в больничку на снимок и вообще я не выспался.
— А я тут при чем?! — Вася звонко роняет вилку на стол.